Карельская магия

[Витязь]

«Силу и знания заклинателя–знахаря можно было приобрести при соблюдении определенного ритуала» (Исследователь Нина Ивановна Лавонен, 1988).

Для передачи магических знаний существовало достаточно много разных ритуалов. У северных карелов при передаче знаний человеку, желающему научиться знахарскому делу, нужно было стоять на перекрестке трех дорог в течение трех четвергов подряд после захода солнца, но до наступления темноты – лицом к лицу со знахарем на стопах его ног. Таким способом знахарь передавал свои знания и давал советы. Затем «ученик» и «учитель» обменивались деньгами: “ученик” давал “учителю” деньги меньшего достоинства, учитель – большего.
Менялись не только деньгами, но и головными уборами. Три ночи ученик должен был спать в шапке, получая тем самым силу от знахаря. В шапку зашивалась шкурка белки-летяги, и обладатель такой шапки считался сильнее других заклинателей. За обучение было принято платить хотя бы символическую плату, иначе заклинания не будут действенны.
Если мать хотела, чтобы ребенок обладал сакральными знаниями, то мыла голову и грудь ребенка три четверга подряд пеной из трех водопадов. Первый раз это необходимо было сделать до того, как младенцу исполнится три ночи.
Часто знания передавались перед смертью. Верили, что, не сдав чертей, колдун мучается, а умереть не может. С этим поверьем связывали и долголетие колдунов. Об одной тихвинской карелке-колдунье рассказывали: «Сто четыре года было, сто четыре года, когда умерла. И не умерла бы, если бы «этих» не сдала». В рассказах о колдунах передача чертей осуществлялась часто по родственной линии. Сохранился такой рассказ о передаче магических способностей: перед смертью «[колдун] Папилкин своей жене сдал [чертей], а в нашей деревне жил брат Папилкина, Павел. Стала жена старика Папилкина умирать, так она это брату сдала, лишь тогда она умерла».
У тихвинских карелов-старообрядцев с их жесткой градацией знахари t'iedäjä подчеркивали, что их дело богоугодное и акт передачи знаний перед смертью был не обязателен: «Это ведь не черти, что обязательно [передавать]».
Люди, знающие заговоры, бережно хранили свои знания, не рассказывая посторонним о них. Если рассказать заговор другому человеку – это означает отдать, передать. Для колдуна, поведавшего свои знания ученику, заговоры теряли магическую силу. Поэтому и ученым не так легко было записывать такой материал в деревнях, редко кто таким поделится, а те, кто все-таки делились знаниями, ругали себя за то что «отдают» их.

==========
Karjalan taikainstituutio: taikuuden siirtäminen
”Tietäjän—parantajan voimaa ja tietoa voi hakea erityisen rituaalin aikana” (tutkija Niina Lavonen, 1988)
Taikuuden siirtämiseksi on olemassa riittävän paljon erilaisia rituaaleja. Vienankarjalaisilla oli perinne: parantajan taitoja saaneen ihmisen piti seisoa kolmen tien risteyksessä kolmena torstaina peräkkäin kasvotusten tietäjän kanssa tämän jalkojen päällä. Riitti pidettiin auringonlaskun jälkeen, mutta ennen pimeän tuloa. Niin tietäjä jakoi taitojaan ja neuvojaan. Sitten niin sanotut ”oppilas” ja ”opettaja” vaihtoivat keskenään rahaa.
He vaihtoivat keskenään rahan lisäksi myös päähineitä. Kolme yötä oppilaan piti nukkua tietäjän hattu päässään. Näin hän sai parantajan voimaa. Hattuun ommeltiin myös liito-oravan nahka ja sellaisen hatun kantaja oli voimakkaampi kuin muut loitsijat. Sellaisesta opetuksesta piti kuitenkin maksaa, muuten loitsut eivät toimineet. Jos äiti halusi, että hänen lapsensa omistaisi sakraalisia taitoja, hän pesi lapsen päätä ja rintaa kolmesta vesiputouksesta otetulla vaahdolla kolmena torstaina peräkkäin. Ensimmäistä kertaa riitti oli pidettävä ennen kuin lapsi oli jo kolmen yön vanha.
Taitoja siirrettiin usein kuoleman edessä. Uskottiin, että jos tietäjä ei siirrä taitojaan eli ”piruja”, niin hän tulee kärsimään, muttei pysty kuolemaan. Tähän uskomukseen liitettiin tietäjien pitkäikäisyys. Kerrottiin eräästä Tihvinän karjalaisesta noidasta: ”Hän kuoli 104-vuotiaana. Hän ei pystynyt kuolemaan, ellei kertonut ”näistä”. Kertomuksissa noidat siirsivät usein piruja sukulaiselta toiselle. On säilynyt kertomus maagisten taitojen siirtämisestä: ennen kuolemaa ”Papilkin-noita antoi piruja vaimolleen, kylässämme asui Papilkinin veli Pavel. Kun Papilkinin vaimo alkoi kuolla, hän antoi niitä Pavelille, vasta sen jälkeen kuoli.”
Tihvinän vanhauskoiset karjalaiset tietäjät korostivat, että heidän työnsä on Jumalalle otollinen eikä ollut ennen kuolemaa taitojen siirtämisen perinnettä. Loitsuja osanneet ihmiset säilyttivät huolellisesti taitojaan eivätkä kertoneet vieraille niistä. Kertominen tarkoitti siirtämistä. Sen takia tutkijoille oli vaikeata äänittää loitsuja, harva kertoi niitä, mutta he, jotka loppujen lopuksi kertoivat, moittivat itseään siitä.

Фото: Известная финская колдунья Miron-Aku совершает обряд передачи магических знаний, начало 20 века. Фото из интернета.
Tunnettu suomalainen tietäjä Miron-Aku tekee maagisten taitojensa siirtämisen riittiä, 1900-luvun alku. KUVA ON OTETTU INTERNETISTÄ.

Karjalan Sanomat Keskiviikko 02. 11. 2016 Numero 42

Отправлено спустя 1 минуту 36 секунд:
Карельские колдуны – arpoja, tietäjä, oppii, kolduna.

Слава о карельских колдунах далеко разошлась за пределы Карелии. В XII веке «Страной магов на побережье» назвал Карелию арабский географ Идриси. Существует много разных названий у карельских колдунов. Например, языковед М. Фасмер проводит параллель между заимствованным из финского словом «arpoja» - прорицатель, предсказатель и древнерусским словом «арбовати», т.е. отправлять языческое богослужение.
Северные карелы называли знахарей tietäjä , что буквально переводится как знахарь. У карелов-ливвиков встречается название oppii – колдун, знахарь, человек владеющий сакральными знаниями.
Знахари пользовались большим уважением в карельских деревнях. После крещения карелов появилось поверие, что знахари получают свои силы от Бога и используют их на благо людей. Как правило, они были верующими людьми, носили крест, многие отличались высоконравственным поведением и считались религиозно грамотными людьми. В своей знахарской практике они не видели ничего предосудительного, поскольку были убеждены, что даже самые "колдовские" действия их и самые могущественные магические атрибуты никоим образом не связаны с нечистой силой.
Колдуны же пользовались дурной славой: их считали владельцами чертей, "kolduna" у тихвинских карелов, в буквальном смысле, люди вне Бога и без креста.
Однако, в большинстве деревень понятия «колдун» и «знахарь» использовались в качестве синонимов.
Следует подчеркнуть, что не все знающие заклинания люди считали себя знахарями или колдунами. Элементарными, а то и довольно основательными навыками самолечения и врачевания еще не так давно владело большинство карелов. Однако, далеко не всем удавалось, видимо, вылечивать не только чужие болезни, но и свои недомогания. Не всегда помогали даже магические атрибуты и заговоры. Знания простых людей ограничивались несколькими заговорами и элементарными действиями. Многие переняли эти знания из рассказов и действий старших.
Карельские колдуны и знахари умели не только заговаривать и лечить с помощью магии болезни. Часто встречаются рассказы о том, как колдуны помогали найти пропавший скот. Это было связано с мнением, что колдуны имели магических помощников, которым они давали задания найти пропажу – будь то корова, человек или потерянная вещь. Этим помощникам постоянно нужно было давать новую и новую работу. Бытовало поверье, что судьба колдунов «не ими избранная и определенная». С этим связаны и описания образа жизни колдунов. Все дела у них были переделаны, словно работали за четверых, спали они помалу, вставали рано, ели на бегу, часто оставались в одиночестве.
Помимо поиска домашних животных и лечения, колдуны умели колдовать, чаровать, толковать сны, приметы, знамения, насылать порчу, "навязывать чертей", оборачивать людей в животных, лишать их половой силы, вызывать неурожай, эпидемии.
Можно сказать, что не было той беды у человека, где не мог бы помочь или навредить колдун.
====================================
Karjalan taikainstituutio: karjalaiset noidat

Karjalaiset noidat saivat mainetta jopa Karjalan ulkopuolella. Jo 1100-luvulla arabisyntyinen maantieteilijä Al-Idrisi sanoi Karjalaa rannikolla sijaitsevaksi tietäjien maaksi. Karjalaisilla noidilla on paljon nimiä. Esimerkiksi kielitieteilijän Max Vasmerin mukaan venäjänkielinen sana arbovati eli takoa on lainattu suomen kielestä, sanasta arpoja.
Puhuessaan maagisia keinoja käyttäneistä ihmisistä vienankarjalaiset käyttivät tietäjä - sanaa ja Aunuksen karjalaiset oppii-sanaa. Karjalaisissa kylissä parantajat nauttivat
kunnioitusta. Karjalaiset uskoivat, että parantajat saavat voimansa Jumalalta ja käyttävät
sitä ihmisten hyväksi. He olivat uskonnollisia ihmisiä ja heillä oli kaulassaan risti. Parantajat eivät nähneet toiminnassaan mitään paheksuttavaa, koska olivat varmoja, että heidän taikatoimensa ja maagiset esineet eivät liittyneet mitenkään pahaanhenkeen.
Noidilla oli vuorostaan huono maine. Heitä pidettiin paholaisen palvojina. Tihvinän karjalaiset sanoivat noitaa koldunaksi eli Jumalan vastustajaksi.
Monessa kylässä sanat noita ja parantaja olivat kuitenkin synonyymejä.
On korostettava, etteivät kaikki loitsuja osanneet ihmiset pitäneet itseään tietäjinä.
Monet karjalaiset käyttivät itselääkitystä, mutta kaikki eivät nähtävästi onnistuneet parantamaan itseään eivätkä muiden ihmisten tauteja. Joskus jopa maagiset esineet ja loitsut eivät auttaneet. Tavallisten ihmisten taidot rajoittuivat yleensä muutamaan manaussanaan ja perustoimiin. Monet omaksuivat taitojaan tarinoista ja vanhemmilta.
Karjalaiset noidat ja parantajat osasivat sekä manata että parantaa tauteja magian avulla. Oli olemassa paljon tarinoita siitä, kun noidat auttoivat löytämään kadonneen karjan.
Noidilla oli maagisia avustajia, jotka saivat tehtäväkseen löytää kadonneen lehmän, ihmisen tai esineen. Avustajat tarvitsevat koko ajan uutta työtä. Oli yleinen uskomus, että ihmiset eivät tulleet noidiksi omasta tahdostaan.
Siihen liittyy myös noitien elämäntavan kuvaaminen. He tekivät työnsä niin kuin sitä olisi tehnyt peräti neljä ihmistä: he nukkuivat vähän, heräsivät varhain, söivät vikkelästi ja asuivat yksin.
Kotieläinten etsimisen ja ihmisten parantamisen lisäksi noidat osasivat myös manata, lumota, tulkita unia ja enteitä, muuttaa ihmisiä eläimiksi, riistää seksuaalisen vallan, aiheuttaa katoa ja paljon muuta.
Voidaan sanoa, ettei ihmisillä ollut hätää, jossa noita ei olisi voinut auttaa tai tehdä pahaa.

(c) Karjalan Sanomat / Keskiviikkona 26. 10. 2016

Гадание на сите. Аконлахти. Фотограф И.К.Инха 1894 г.
Ennustaminen sihdistä. Akonlahti. Valokuvaaja I. K. Inha, 1894.

[Витязь]

Галерея портретов карельских колдунов была бы не полной без патьвашки. Патьвашка в былые дни был чуть ли не главным на деревенской свадьбе и это не случайно. Карелы говорили: Miehellä männä da naija, kuin toiz’ičči šyndyö / Замуж выходить да жениться, что заново родиться (Карельская пословица). То есть, новобачные переставали существовать в своем прежнем статусе и перерождались в новом. Девушка и вовсе покидала свой родной дом, переходила в новую семью. Как полагали суеверные карелы, что именно в этот период личная защита у молодых ослаблена, и если не магическое покровительство сильного колдуна – патьвашки, то пару обязательно сглазят, наведут порчу.
Начиная со сватовства патьвашка сопровождал все обряды, касающиеся жениха, а во время самой свадьбы уже и невеста была объектом для магических действий деревенского колдуна. Патьвашка знал всё, что касалось различных свадебных ритуалов, ведь свадебный обряд длился до 3 недель и сопровождался традиционными действиями магического характера, например: заговорами и действиями-оберегами.
В арсенале Патьвашки были и различного рода магические предметы. Обязательным атрибутом была ритуальная палка - посох: ольховая палка с наростами "паккулами", кольцами для оберегов и, иногда, личинами. Сам посох носил название "козичендашаува", "козиндашаува" и просто "шаува" (буквально - сватальный посох и просто посох). Русское население называло подобные посохи "палка с паккулами". Считалось, что в посохе заключается вся сила колдуна. Если колдун терял посох, то терял и свою магическую силу. С помощью магического посоха или топора колдун, чертил на земле круги-обереги вокруг молодых.
Даже после Революции, пока традиции хорошо помнили , колдунов обязательно звали на свадьбу. Молодежь могла уже не верить в магию, но тут уж «как бы чего не вышло». В начале 1920-х гг. в одной из святозерских деревень женился бывший "комиссар" без венчания и свадьбы. Из соседней деревни заглянул на "комиссарскую красную свадьбу" известный в округе колдун. Жених запретил родне угощать колдуна, тот постоял и ушел. Но утром узнали, что баню для молодоженов топить не надо. То же – на второе утро, и на третье ... Пришлось комиссару смириться и поехать лечиться к колдуну от мужского бессилия. Колдун парил “больного” в бане, поил заговоренной водой, и комиссар вернулся к жене здоровым*. Вера в силу колдуна сыграла с женихом злую шутку.

Сейчас хранителя свадеб – патьвашку уже никто на свадьбы не зовет. Да и остались ли такие?..

* случай описан в статье «О карельской народной медицине: рациональное и "иррациональное" в традиционном врачевании». Никольская Р. Ф., Сурхаско Ю. Ю. 1994 г.

Отправлено спустя 35 секунд:
Халтиа – магический помощник.

Карелы верили, что в самом человеке и во всем мире вокруг обитает множество духов – халтиа. Халтиа – общее название для духов леса, поля, земли и воды. Свои халтиа жили и по соседству с человеком в амбаре, риге, бане, мельнице. И духи эти могли быть как женского, так и мужского рода. Стоит вспомнить хотя бы калевальских халтиа: Тапио – хозяин леса и Велламо – водяная дева, русалка.
У каждого человека был свой личный дух – хранитель и помощник, свой халдиа или халтиа. По другому личного халтиа называли «vartija», то есть страж, защитник. Личного духа можно было призвать как помощника. И халтиа помогал человеку в различных жизненных ситуациях. Например, боролся с болезнью или поворачивал эту болезнь на того, кто ее наслал. Существовали ситуации, связанные с рождением, свадьбой, смертью, когда халтиа покидал своего хозяина. Тогда, оберегательную функцию брал на себя человек, связанный с потусторонним миром, то есть колдун, знахарь, патьвашка. У колдунов были более сильные халтиа, чем у простых людей.
Совершая магические обряды колдуны всегда использовали своих духов-помощников. В состоянии измененного сознания, транса, колдуны как бы становились одержимыми своим личным халтиа (по-карельски: "haltioitui") и магические способности человека сильно возрастали.
В деятельности колдуна халтиа присутствовал неизбежно. Без халтиа магические силы оставляли заклинателя. Тихвинские карелы верили, что свою силу колдун приобретал от духов леса, озера, реки, обменивая свою душу на магический дар и на магических помощников. 
Халдиат являлись отдельной от человека сущностью, которую можно призвать, а можно и потерять. Человек может, например, испугавшись, лишиться своего хранителя-халтиа. Кстати, людей подавленных, больных или боязливых называли «не имеющим личного халтиа».
Наличие личного халтиа карелы связывали и с наличием зубов. Одна карелка из Кестеньги, рассказывала, что ее халтиа уже не может ей помогать как прежде, потому что у нее выпали зубы. Заговоры всегда читались четко с большим напором, и зубами поскрипеть тут было совсем не лишним. При чтении заговора для остановки крови, зубами кусали железный предмет, который нанес рану. А как быть заклинателю, если у него нет зубов? С долей юмора карельская знахарка отвечала: «Не надо у соседей занимать». Люди верили, однако, что если зубы у колдуна все выпали, то и магической силы у него больше быть не может, халтиа покидает его. 
Подобные понятия о духах встречаются не только в карельских и финских верованиях, но и в саамской, скандинавской и прибалтийской мифологии.
В Калевале термин халтиа встречается редко, но говоря про мёртвого колдуна Випунена используется именно это слово: "Vipunen makaa kuolleena, haltijansa menettӓneenӓ…" 
Дословный перевод: "Випунен лежит мертвый, своим халтиа брошенный..."