1143/44 г.
“В лето 6651... В то же лето ходиша Корела на Емь, и отбежаша 2 лоиву бити”.
(Новгородская первая летопись (НПЛ) старшего извода, с. 27).
“В то же лето ходиша Корела на Емь, и отбежаша; 2 лоиву избиле”.
(НПЛ младшего извода, с. 213).
Сообщение о неудачном походе корелы на финское племя емь, в результате которого потеряны два парусных судна (лойва) — первое упоминание о древних карелах на страницах русских летописей.
1149/50 г.
“В лето 6657... Toe же зимы Изяслав поиде на дядю своего на Юрия на Долгорукого, а брата Володимера остави в Киеве, а сына Мьстислава в Переяславли, а сам поиде ко брату Ростиславу; а полком повеле по себе ити, а всем повеле снятися в Смоленьсце у Ростислава. Пришедшу же Изяславу ко брату своему Ростиславу, и видевшеся похвалиша Бога, и пребыша в веселии велице и с мужи своими, и многиими дары даришася межи себе. И поиде оттуду Изяслав к Новугороду в мале дружине, хотя повести их на Юрья же, а брату Ростиславу приказа и свои полкы и повеле ему пойти вниз по Волзе; а срок си учиниша на усть Медведицы. Слышавше же Новгородци, оже идеть к ним Изяслав, ради быша зело и выидоша противу его за 3 дни из города, а инии сретоша и за день; и вниде во град в день неделный, и ту срете и сын его Ярослав с бояры с Новгородскими, и идоша ко святей Софии на обедню. Изяслав же с сыном Ярославом посласта подвойские и биричи по улицам кликати, зовуще ко князю на обед всякого от мала и до велика; и поидоша вси ко князю на обед на Городище, и тако обедавше ту и веселившеся разидошася кождо восвояси. Во утрии же день посла Изяслав на Ярославль двор, и повеле звонити вече, и снидошася вси Новгородци на вече и Псковичи, и рече к ним Изяслав: “се, братие, присылал ко мне сын мой да и вы, что обидит вас стрый мой Юрьи, и яз пришел есмь семо ваших деля обид, оставя Русскую землю; то гадайте, как на нь пойти, любо же с ним мир возмем, или ратью кончаем”. Они же реша: “ради есмя вси с тобою, своих деля обид, от мала и до велика”. И поидоша по нем вси Новгородци, и Псковичи, и Корела, и прииде на Волгу на усть Медведици, и жда ту брата своего Ростислава 4 дни”.
(Воскресенская летопись, с. 45).
В Ипатьевской летописи (с. 370) известие помещено под 1148 годом.
“В лето 6657... Тоя же зимы Изяслав поиде на дядю своего Юрьа за обиду Новгородскую, а с ним брат его Ростислав со Смолняны, и с Новогородци, и Пьсковичи, и с Корелы”.
(Ермолинская летопись, с. 35).
Речь идет о княжеской междоусобице. Корела в составе новгородского войска вместе с жителями Пскова и Смоленска выступила против суздальского князя Юрия Владимировича Долгорукого за “обиду новгородскую”. Походом руководили его племянники: киевский князь Изяслав, сын которого, Ярослав, княжил в то время в Новгороде, и смоленский князь Ростислав. Поход был предпринят зимой 6656 г., но захватил и март 6657, т. е. проходил (по Бережкову) на рубеже 1149/50 г. Изяслав из Киева прибыл к брату в Смоленск, где они весело провели время в пирах, одаривая друг друга дарами. Однако братья, надо отдать им должное, пытались закончить дело мирными переговорами, но Юрий задержал их посла и ответа не дал. Тогда Ростиславу старшим братом было дано распоряжение идти с полками по Волге и дожидаться при устье р. Медведицы. Изяслав же с небольшой дружиной отправился в Новгород, где был принят с большой честью. Перед собранным вече Изяслав держал речь, в которой упоминал жалобы и своего сына Ярослава, и веча на Юрия и спрашивал: как быть? Народ высказался за военный поход. К назначенному месту, к устью Медведицы, Изяслав пришел раньше и ждал брата четыре дня. Затем объединенный отряд пошел вниз по Волге к городу Константинову (Кснятин) на Нерли и стал жечь города и села Юрия по обеим сторонам Волги. Так и не встретив сопротивления со стороны Юрия, князья разошлись по домам с богатой добычей (Соловьев, 1959; кн 1, т. 2, с. 456—458).
По сообщению Б. А. Рыбакова, в былинах “Чурило Пленкович” и “Дюк Степанович” (1140- и 1150-е гг.) упоминается “Корела сердитая”. Это связано только с тем, что князь киевский Изяслав Мстиславич приглашал для борьбы с Юрием Долгоруким и Новгород и Корелу. Это — единственное упоминание Корелы в древних южных былинах XII в.
1191/92 г.
“В лето 6699. Ходиша новгородьци с Корелою на Емь, и воеваша землю их и пожьгоша и скот исекоша”.
(НПЛ старшего извода, с. 39; НПЛ младшего извода, с. 230).
Военный поход новгородцев вместе с корелой на земли еми, с сожжениями и истреблением скота — вполне заурядное явление во взаимоотношениях Новгорода и корелы, с одной стороны, и еми, с другой, в период средневековья. Об этом же свидетельствует и следующее летописное сообщение. Центральная Финляндия, заселенная емью, являлась сферой новгородских государственных интересов, и Новгород упорно отстаивал их в борьбе с претендующими на эту территорию шведами (Шаскольский, 1978, с. 20—29). Победоносный поход на емь был осуществлен князем Ярославом с новгородцами (корела не упоминается в летописном сообщении) в 1227/28 г.
1227/28 г.
“В лето 6735. Того же лета князь Ярослав Всеволодичь, послав крести множество Корел, мало не все люди”.
(Лаврентьевская летопись, с. 449).
Принудительное крещение карел объяснялось политическими мотивами: преградить путь шведской экспансии и распространению католицизма на приграничные новгородские земли.
1228г.
“В лето 6736 ... Того же лета придоша Емь воеват в Ладозьское озеро в лодках; и приде на Спасов день весть в Новгород. Новгородци же, въседавъше в насады, въгребоша в Ладогу с князьмь Ярославомь. Володислав, посадник ладозьскыи, с ладожаны, не ждя новгородьць, гонися в лодиях по них в след, кде они воюють, и постиже я и бися с ними; и бысть нощь, и отступиша в островълець, а Емь на брезе с полоном; воевали бо бяху около озера на исадех и Олоньсь. Той же нощи просивъше мира, и не да им посадник с ладожаны, а они исекше полон всь, а сами побегоша на лес, лодкы пометавъше, пеши много их ту паде, а лодкы их ижгоша. Новгородьци же стоявъше в Неве неколико днии, створиша вече и хотеша убити Судимира, и съкры и князь в насаде у себе; оттоле въспятишася в Новъгород, ни ладожан ждавъше. Последь же оставъшеся Ижеряне устретоша их бегающе, и ту их избиша много, а прок их разбежеся, куды кто видя; нъ тех Корела, кде обидуче, в лесе ли, выводяче, избиша: бе бо их пришло творяху 2000 или боле, бог весть, а то все мертво”.
(НПЛ старшего извода, с. 65; НПЛ младшего извода, с. 270—271; Патриаршая или Никоновская летопись, т. X, с. 95; Новгородская четвертая летопись, с. 204).
Несмотря на оптимистический тон сообщения 1227 г. о доблестном походе князя Ярослава на землю еми, когда он привел бесчисленный полон, через год 2000 воинов еми появились в Ладожском озере. Ладожский посадник Владислав, не дожидаясь новгородцев (те простояли в Неве несколько дней, собрали вече, хотели убить новгородского боярина Судимира и, не дожидаясь ладожан, возвратились в Новгород), вступил в бой. Часть еми отступила к Олонцу и Исадам. Неприятель запросил мира, но ладожане предложение не приняли и преследовали врага. Оставшихся добили корела и ижора.
1241/42 г.
“В лето 6749 ... Того же лета поиде князь Олександр на Немци на, город Копорью, с новгородци и с ладожаны и с Корелою и с Ижеряны, и взя город, а Немци приведе в Новъгород, а инех пусти по своей воли; а Вожан и Чюдцю переветникы извеша”.
(НПЛ старшего извода, с. 78; НПЛ младшего извода, с. 295; Извлечения из Воронцовского списка, с. 450; Львовская летопись, с. 160 (под 6750); Симеоновская летопись, с. 64 (под 6750); Патриаршая или Никоновская летопись, т. X, с. 125 (под 6750).
В Софийской летописи это сообщение подано более эмоционально.
“В лето 6749. Приеха князь великый Александр Ярославич в Новъгород, и изиде вскоре с Новогородци, и с Ладожаны, и с Корелою, и с Ижеряны на град Копорию, и изверже град из основания, а самих Немец избиша, а ови с собою приведе в Новъгород, а иных пожаловал отпустил, бе бо милостив паче меры; а Вожан и Чюдцю переветников извеша, и отъеха в Русь”.
(Софийская первая летопись, с. 179—180; Воскресенская, с. 45).
Александр Ярославич (Невский) собрал отряд из новгородцев, ладожан, корелы, ижоры и освободил Копорье. Врагов и изменников (водь и чудь) уничтожили, некоторых привели в Новгород, а иных князь отпустил, потому что “был милостив сверх меры”.
“Слово о погибели Русской земли”
“О, светло светлая и украсно украшена, земля Руськая! И многыми красотами удивлена еси: озеры многыми удивлена еси, реками и кладязьми месточестьными, горами, крутыми холми, высокими дубравоми чистыми польми, дивными зверьми, различными птицами, бещислеными городы великыми, селы дивными, винограды обителными, домы церковьными, и князьми грозными, бояры честными, вельможами многами. Всего еси испольнена земля Руская, о прававерьная вера хрестияньская!
Отселе до угор и до ляхов, до чахов, от чахов до ятвязи и от ятвязи до литвы, до немець, от немець до корелы, от корелы до Устьюга...”.
“О, светло светлая и прекрасно украшенная, земля Русская! Многими красотами прославлена ты: озерами многими славишься, реками и источниками местночтимыми, горами, крутыми холмами, высокими дубравами, чистыми полями, дивными зверями, разнообразными птицами, бесчисленными городами великими, селениями славными, садами монастырскими, храмами божьими и князьями грозными, боярами честными, вельможами многими. Всем ты преисполнена, земля Русская, о правоверная вера христианская!
Отсюда до угров и до ляхов, до чехов, от чехов до ятвягов, от ятвягов до литовцев, до немцев, от немцев до карелов, от карелов до Устюга...”.
(Памятники литературы Древней Руси: XIII век, с. 130—131).
“Слово о гибели Русской земли” — это отрывок недошедшего до нас произведения, написанного в период с 1238 по 1246 г. и посвященного монголо-татарскому нашествию. Из этого документа ясно местоположение древнекарельской территории и то, что в первой половине XIII в. она в границы Руси не включалась.
1253/54 г.
“В лето 6761 ... Того же лета придоша Немци под Пльсков и пожгоша посад, но самех много их пльсковичи биша. И поидоша новгородци полкомь к ним из Новагорода, и они побегоша проче. И пришедше новгородци в Новъгород, и покрутившеся идоша за Нарову, и створиша волость их пусту; и Корела такоже много зла створиша волости их”.
(НПЛ старшего извода, с. 80; НПЛ младшего извода, с. 307; Извлечения из Воронцовского списка, с. 454).
В 1253/54 г. немцы напали на Псков, сожгли посад, убили многих псковичей, но, прослышав о приближении новгородцев, осаду города сняли. По не известным нам причинам новгородцы вернулись домой и только потом пошли за Нарову и нанесли орденским владениям большой урон. Летописец отмечает активное участие корелы в этой акции.
1256/57 г.
“В лето 6764 .... В то же лето, на зиму, приеха князь Олександр, и митрополит с нимь; и поиде князь на путь, и митрополит с нимь; и новгородци не ведяху, кде князь идеть; друзии творяху, яко на Чюдь идеть. Идоша до Копорьи, и поиде Александр на Емь, а митрополит поиде в Новъгород, а инии мнози новгородци въспятишася от Копорьи. И поиде с своими полкы князь и с новгородци; и бысть зол путь, акыже не видали ни дни, ни ночи; и многим шестником бысть пагуба, а новгородцев бог сблюде. И приде на землю Емьскую, овых избиша, а другых изъимаша; и придоша новгородци с княземь Олександромь вси здорови”.
(НПЛ старшего извода, с. 81; НПЛ младшего извода, с. 309; Софийская первая, с. 189; Ермолинская, с. 84; Воскресенская, с. 161; Львовская, с. 164; Симеоновская летопись, с. 71; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 141; Лаврентьевская, с. 474; Новгородская четвертая, с. 232).
Поход Александра Невского тесно связан с предшествующими событиями многолетней русско-шведской борьбы. Из летописной статьи 6764 известно о попытке шведов вместе с емью, сумью и немецким феодалом “Дидманом” построить город на Нарове. Но, прослышав о сборах новгородцев, предпочли за благо бросить стройку и удалиться. Зимой князь Александр приехал в Новгород и с собранным войском отправился в поход, причем о цели похода участники узнали только в Копорье. Митрополит и многие новгородцы отказались идти на емь и вернулись в Новгород. Видимо, после Копорья к Александру присоединилась корела (во всяком случае, папская булла 1257 г. считает карел главным действующим лицом похода). Труден был их путь, воины не видели ни дня, ни ночи, но причинили врагу серьезный ущерб и вернулись домой с победой. Этой внешнеполитической акцией был нанесен серьезный удар по еще не окрепшим шведским владениям в Южной Финляндии. Удар был настолько ощутимым, что шведы длительное время не предпринимали военных действий против Руси (подробнее об этом см.: Шаскольский, 1978, с. 206—226).
Отрывок из договорной грамоты Новгорода с Готским берегом, Любеком и немецкими городами о мире и торговле. 1262—1263 гг.
“Се аз князь Олександр и сын мои Дмитрии, с посадникомь Михаилъмь, и с тысяцькымь Жирославомь, и с всеми новгородци докончахом мир с послом немьцкымь Шивордомь, и с любьцкымь посломь Тидрикомь, и с гъцкымь посломь Олъстенъм и с всем латиньскымь языкомь. Что ся учинило тяже межи новгороци и межю немци, и гты, и со всем латинскымь языкъмь, то все отложихом, а мир докончахъм на сей правде... Оже кто гостить в Корелу, или немци или гтяне, а что ся учинит, а то Новугороду тяжя не надобе”.
(Грамоты Великого Новгорода и Пскова (ГВНиП), № 29).
В рамках международной торговли, как становится ясным из договорной грамоты, территории корелы отводилась особая роль. Новгород не нес ответственности за сохранность немецких и готландских купцов при их продвижении по Корельской земле. Это обстоятельство, по мнению советских исследователей (Шаскольский, 1978, с. 29—30; Кочкуркина, 1982, с. 167—168), свидетельстствует о некоторой свободе корелы в торговых делах. Об этом же говорит и следующий документ.
Отрывок из Проекта договорной грамоты Новгорода с Любеком и Готским берегом о торговле и суде. Ранее 1 апреля 1269 г.
“Я, князь Ярослав Ярославич, сгадав с посадником Павшей, с тысяцким господином Ратибором, и со старостами, и со всем Новгородом, и с немецким послом Генриком Вулленпунде из Любека, с Лудольфом Добриссике и Яковом Куринге, готами, подтвердил мир и написал нашу правду согласно вашим грамотам, для вас, немецких сынов, и готов, и всего латинского языка, старый мир о пути по Неве за Котлингом от Готского берега и обратно, от Новгорода до Котлинга... А отправится немец или гот гостить в Корелу и учинится ему что, Новгороду дела до того нет”.
(ГВНиП, № 31).
1269/70 г.
“В лето 6777 ... Князь же хоте ити на Корелу, и умолиша новгородци и не ити на Корелу; князь же отела полкы назад”.
(НПЛ старшего извода, с. 88; НПЛ младшего извода, с. 319; Воскресенская, с. 169; Софийская первая, с. 195—196).
В 1269/70 г. князь Ярослав решил идти на Корелу, но новгородцы “умолили” его не делать этого. Видимо, во второй половине XIII в. произошла какая-то перемена в отношениях корелы и Новгорода. Различия в интересах новгородской правящей верхушки и князя, антикняжеская борьба, выражающаяся в стремлении лишить князя власти над новгородским войском и инициативы в военных делах, были причинами несостоявшегося похода.
1270/71 г.
“В лето 6778 ... И совкупися в Новъгород вся волость Новгородьская, пльсковичи, ладожане, Корела, Ижера, Вожане; и идоша в Голино от мала и до велика, и стояша неделю на броде, а Ярославль полк об ону сторону”.
(НПЛ старшего извода, с. 89; НПЛ младшего извода, с. 321; Воскресенская, с. 170; Софийская первая, с. 197; Новгородская четвертая, с. 240).
В результате антикняжеской борьбы и недовольства политикой Ярослава Ярославича его изгоняют из Новгорода. Он обращается за помощью к монголо-татарам. В роли миротворца выступил родной брат Ярослава костромской князь Василий Ярославич. Он сам поехал в Орду, разъяснил хану ситуацию и неверную позицию Ярослава и тем самым вернул уже посланные на Русь ордынские рати. Теперь уже Ярослав был согласен с любыми требованиями новгородцев, но те заявили: “А тебе не хощем”. И поднялась против него вся волость новгородская: псковичи, ладожане, корела, ижора, водь. Простояли полки целую неделю. Митрополит не допустил кровопролития, взял на себя ответственность за Ярослава, и новгородцы приняли князя.
1272г.
“В лето 6780 ... . Тако же и великий князь Александр и Дмитреи сын его с своими бояры и с новгородци и с зятем своим с Домонтом и с его мужи с плесковичи побежаа страны поганыа Немець, Литву, Чюдь, Корелу”.
(Псковская третья летопись, с. 87; Псковская первая летопись, с. 4).
В летописном сообщении под этим годом помещен отрывок из жития псковского князя Довмонта (Тимофея), умершего в 1299 г., о его борьбе с язычниками: немцами, литвой, чюдью и корелой, его храбрости и мужестве, кротости и смиренности, любви к ближнему. Побеждал врагов и был непобедим, так же, как и великий князь Александр, и его сын Дмитрий.
Возникает вопрос: почему говорится о победе над языческой корелой, хотя известно, что она официально была крещена еще в 1227 г. Возможно, речь идет об одной из групп корелы, враждебно настроенной к Новгороду.
1277/78 г.
“В лето 6786. Князь Дмитрии с новгородци и со всею Низовьскою землею казни Корелу и вся землю их на щит”.
(НПЛ младшего извода, с. 323; Софийская первая, с. 199; Летопись Авраамки, с. 55; Извлечения из Воронцовского списка, с. 456; Воскресенская, с. 173; Ермолинская, с. 90 (под 1277 г.); Симеоновская, с. 75 (под 6785); Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 155; Новгородская четвертая, с. 243).
Сообщение “относится к концу (зиме) 6785 (1277/78) мартовского года. Симеоновская датирует этот поход Дмитрия “с суздальци и с новгородци” зимою 6785 мартовского года; также датировала поход Троицкая летопись. Таким образом, события 6785 мартовского года распределены в Новгородской первой летописи младшего извода между двумя статьями — под 6785 (весна) и 6786 (зима)” (Бережков, 1963, с. 288).
Дмитрий Александрович сразу же после вокняжения в Новгороде в 1277/78 г. пошел с войском на корелу, наказал ее (“казни”) и разграбил. В Никоновской летописи говорится о его возвращении с большим полоном. Причины карательной экспедиции могли быть различными. Возможно, корела приняла участие в рядах противников Дмитрия при его борьбе за княжеский стол в Новгороде, а он этого не забыл. Вполне допустимо, что карельская племенная знать, формируясь в класс феодалов, захотела большей самостоятельности, а может быть, даже независимости от Новгорода во внешнеполитических и торговых делах с западными соседями (ведь роль карел во внешней торговле была значительной). К тому же шведы уже долгое время не нарушали мирную жизнь населения и потребность в военной помощи Новгорода несколько снизилась.
С этими событиями связывали сообщение из Архангелогородского летописца “В лето 6786 ... На другое лето Тетяков в Кореле взял князь Дмитреи Алексендровичь” (с. 71). В остальных летописных сводах (Новгородская четвертая, с. 243; Софийская первая, с. 199; Воскресенская, с. 174; Патриаршая или Никоновская, т. X, с 156; Ермолинская, с. 90) взятие Тетякова не связывается с Корелой. В результате исследований Е. Г. Пчелиной (1963), В. А. Кучкина (1966), Е. И. Крупнова (1968) город “Дедяков”, “Тетяков”, “Тютяков” и т. д. локализован на Северном Кавказе или, точнее, на территории Чечено-Ингушетии (Марковин, Ошаев, 1978). Следовательно, сообщение Архангелогородского летописца ошибочно — Тетяков к г. Кореле не имел никакого отношения.
1283г.
“В лето 6792... Того же лета воевода немечьскои Трунда с Немци в лоивах и в шнеках внидоша Невою в Ладоское озеро ратью, хотяще на Кореле дань взяти; новгородци же с посадником Сменом и с ладожаны и ехавше, сташа на усть Невы, и дождавше избиша их, а прок их убежаша, месяца сентября в 9 на память святых праведник Акима и Анны”.
(НПЛ младшего извода, с. 325; Новгородская четвертая, с. 246).
Статья 6792 (ультрамартовское обозначение) сообщает о событиях 6791 (1283/84) мартовского года (Бережков, 1963, с. 289).
Шведы под руководством воеводы Трунда на судах — лоивах и шнеках — вошли Невою в Ладожское озеро с намерением взять дань с корелы. Новгородцы и ладожане с посадником Сменом (Семеном Михайловичем), встав в устье Невы, 9 сентября 1283 г. разгромили неприятеля.
Годом раньше произошло событие, которое непосредственно территории корелы не касалось, но происходило в угрожающей близости, что не могло не сказаться на осложнении обстановки в регионе. В 1282 г. шведы Невой вошли в Ладожское озеро, разгромили новгородцев, обонежских купцов (или купцов, ведущих торговлю с Обонежьем). В Неве между ладожанами и шведами состоялось сражение, но результаты его неизвестны.
1292/93 г.
“В лето 6800 ... Того же лета ходиша молодци новгородстеи с воеводами с княжими воеват на Емьскую землю; воевавше, приидоша вси здрави. В то же лето приходиша Свея воеват, 800 их: 400 иде на Корелу, а 400 на Ижеру; избиша их Ижера, а Корела изби своих, а иных руками изимаша”.
(НПЛ младшего извода, с. 327; Софийская первая, с. 201; Новгородская четвертая, с. 247— 248).
1293/94 г.—1294/95 г.
“В лето 6801. Пришедши Свея, поставиша город на Корелькои земле”.
(НПЛ младшего извода, с. 327; Новгородская четвертая, с. 248; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 170).
Статья 6801 соединяет сообщения о событиях 6801 (1293/94) мартовского года и начала 6802 (1294/95) мартовского года”.
Краткая запись о постройке “свеями” города относится к 6801, а посылка Андреем небольшой рати “к городу свейскому” и бой у города — к 6802 (1294/95) мартовскому году (Бережков, 1963, с. 290).
В 1292/93 г. новгородцы совершили военный поход на емскую землю и вернулись “вси здрави”. Ответная акция шведов была направлена против корелы и ижоры. Отряд в 800 человек (400 пошли на корелу и столько же на ижору) был уничтожен. Однако мощь и натиск шведов не ослабевали. Им удалось увенчать свою деятельность сооружением в 1293/94 г. города на Корельской земле — Выборга. Лаконичное сообщение русской летописи контрастирует с сообщением шведской рифмованной Хроники Эрика, безмерно восторгающейся этим событием. “Пошли они (т. е. шведы.— С. К..) в языческую землю и положили конец злу и великой беде; язычники слишком близко подходили к ним. Это было там главным их делом; и построили они крепость в том краю, где кончается христианская земля и начинается земля языческая. Теперь там добрый мир, больше тишины и покоя и больше людей, верующих в бога ... У русских стало, таким образом, меньше подвластной им земли” (Рыдзевская, 1978, с. 112).
30 марта 1294 г. новгородцы пытались уничтожить вновь созданную крепость, но в обстановке, осложненной межкняжеской распрей, подогреваемой монголо-татарами, не хватило ни сил, ни согласованности.
1295/96 г.
“В лето 6803. Поставиша Свея с воеводою своим Сигом город в Кореле; новгородци же, шедши, город розгребоша, а Сига убиша, не пустиша ни мужа”.
(НПЛ младшего извода, с. 328; Софийская первая, с. 202; Летопись Авраамки, с. 56; Новгородская четвертая, с. 249).
В 1295/96 г. новгородцы разрушили укрепленную шведами во главе с воеводой Сигом крепость Корелу. Уже упомянутая Хроника Эрика признала поражение. “Все христиане (т. е. шведы.— С. К.) погибли там ради господа и святой веры. После того островом там владели русские и сильно укрепили его, и посадили там мудрых и храбрых мужей, чтобы христиане не приближались к этому месту” (Рыдзевская, 1978, с. 112). В честь знаменательного события (см. следующее сообщение) по распоряжению архиепископа Климента в Новгороде возведена каменная церковь Воскресения на городских каменных воротах.
1296/97 г.
“В лето 6804. Постави архиепископ Новгородский Климент (церковь) каменну Воскресение Христово, на градных каменных воротех, по сему завету, что Бог пособил Немец Новгородцам побить и город Корелу разграбить”.
(Новгородская третья, с. 221; НПЛ младшего извода, с. 328).
1300/01 г.
“В лето 6808 ... Того же лета придоша из замория Свей в силе велице в Неву, приведоша из своей земли мастеры, из великого Рима от папы мастер приведоша нарочит, поставиша город над Невою, на усть Охты рекы, и утвердиша твердостию несказаньною, поставиша в нем порокы, похвалившеся оканьнии, нарекоша его Венець земли: бе бо с ними наместникь королев, именемь Маскалка; и посадивше в немь мужи нарочитые с воеводою Стенем, и отъидоша”.
(НПЛ старшего извода, с. 91; НПЛ младшего извода, с. 330—331; Воскресенская, с. 183; Софийская первая, с. 203; Летопись Авраамки, с. 57; Ермолинская, с. 95; Львовская, с. 172; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 172—173; Новгородская четвертая, с. 251).
1301/02 г.
“В лето 6809. Приде князь великыи Андреи с полкы низовьскыми, и иде с новгородци к городу тому, и приступиша к городу, месяца мая 18, на память святого Патрикия, в пяток пред Сшествием святого духа, и потягнуша крепко; силою святыя Софья и помощью святою Бориса и Глеба твердость та ни во чтоже бысть, за высокоумье их; зане всуе труд их без божия повеления: град взят бысть, овых избиша и исекоша, а иных извязавше поведоша с города, а град запалиша и розгребоша”.
(НПЛ старшего извода, с. 91; НПЛ младшего извода, с. 331; Воскресенская, с. 183; Софийская первая, с. 203; Летопись Авраамки, с. 57; Ермолинская, с. 95; Львовская, с. 172; Псковская первая (под 6810), с. 14; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 173; Новгородская четвертая, с. 251).
В 1300 г. (по сведениям Хроники Эрика 30 мая 1300 г.) шведы с королевским наместником Тюргильсом Кнутссоном вышли в море и пришли в Неву к устью р. Охты. Они привезли с собой мастеров и даже одного известного мастера от папы из Великого Рима, соорудили мощную крепость, снабдив ее метательными машинами — пороками, и назвали, не без претензий, Ландскрона — Венец земли.
О неудачной попытке русских уничтожить еще недостроенную крепость сообщает Хроника Эрика или Древнейшая шведская рифмованная хроника (русские летописи об этом молчат). Отряд с рыцарем Харальдом был послан к Ладожскому озеру с целью задержания русского войска на подступах к Ландскроне. Однако отряд не достиг цели своего назначения, попав в бурю на Ладоге. Шведы “стали держать путь в Карельскую землю и высадились на берег близ деревни на реке”. Пять суток они убивали местных жителей (по Рыдзевской, 1978, с. 115. Хроника Эрика) и сжигали поселения, после чего вернулись в Неву.
Когда крепость была построена, в ней оставили гарнизон в 300 человек во главе с рыцарем Стеном, а остальные отправились домой, куда прибыли в конце сентября 1300 г. Положение оставшегося гарнизона было тяжелым, поскольку приходилось питаться испорченными продуктами, поэтому многие заболели цингой. 12 мая 1301 г. великий князь Андрей Александрович с большим войском, состоявшим из воинов центральных областей Руси и новгородцев, осадил Ландскрону. “Русские тогда снова собрались, и карелы, и язычники, потому что крепость та была так поставлена, что жителям того края ничего другого не оставалось, как подчиниться или бежать, если они хотели остаться в живых” (Хроника Эрика, с. 117—118). Время для взятия крепости выбрали удачно: ослабевший гарнизон шведской крепости без притока свежих сил не смог оказать серьезного сопротивления. Крепость была взята и сожжена, остатки оборонительных сооружений уничтожены. После чего, как пишет Хроника Эрика, “все русские отправились домой и увели с собой пленных тех” (Хроника Эрика, с. 119; подробнее об этих событиях см. Шаскольский, 19876, с. 36—63).
Отрывок из грамоты с жалобой на Федора Михайловича и Бориса Константиновича. 1304—1305 гг.
“Благословление от владыкы, поклон от посадника, и от тысячкого, и от всего Новагорода князю Михаилу Ярославицю... А Бориса Костянтиновица кърмил Новгород Корелою; и он Корелу всю истерял и за немце загонил; над тимь, рубежь учинил на Новегороде, чего не пошло. Про рубежь, господине, како будешь в Новегороде у отца своего у владыце и у своих мужь, нам с нимь суд перед тобою, господине. А ныне серебра ему не вели емати. А тобе, господине, новгородьскымь хлебомь не кърмити его. А из Новгородьскои волости поидеть. А на селех его куны даем по исправе на купленых; а которое не куплено, а с тех поидеть бес кун”.
(ГВНиП, № .
Князь Борис Константинович из тверской княжеской семьи был поставлен во главе Корельской земли, но вызвал недовольство населения. В результате часть корелы перешла на сторону шведов. Новгород потребовал удаления Бориса из Новгородской волости и предания его суду. А поскольку за время своего пребывания в качестве служилого князя он успел купить села, то деньги ему возвращались, а те села, что не были куплены (видимо, присвоены им), освобождались без уплаты.
1310/11 г.
“В лето 6818. Ходиша новгородци в лодьях и в лоивах в озеро, и идоша в реку Узьерву, и срубиша город на порозе нов, ветхыи сметавше”.
(НПЛ старшего извода, с. 92—93; НПЛ младшего извода, с. 333; Летопись Авраамки, с. 58; Новгородская четвертая, с. 253).
В целях усиления обороноспособности Карельского перешейка новгородцы приплывают в 1310 г. по озеру в реку Узерву и сооружают рядом с порогами новый город, а старый разбирают. Более того, предпринимаются попытки нанести удар по шведским укреплениям в Финляндии. Так, в 1311 г. состоялся успешный новгородский военный поход во главе с князем Дмитрием Романовичем в землю еми. Переехав море, вошли в “Купецкую реку”, села сожгли, захватили пленников, уничтожили скот, затем также поступили с селами Черной речки и подошли к городу “Ванаю”. Город сожгли, а “немци” укрылись в неприступном детинце. Шведы с поклоном просили мира, но новгородцы не согласились. Стояли три дня и три ночи, жгли села, уничтожали урожай и скот. Обратный путь прошел через “Кавгалу реку и Перну реку” и море и закончился в Новгороде.
(НМЛ старшего извода, с. 93; НПЛ младшего извода, с. 333—334; Софийская первая, с. 205; Воскресенская, с. 185—186; Летопись Авраамки, с. 59; Новгородская четвертая, с. 254—255).
1314/15 г.
“В лето 6822. Избиша Корела городчан, кто был Руси в Корельском городке, и въведоша к собе Немець; новгородци же с наместникомь Федоромь идоша на них, и передашася Корела, и избиша новгородци Немець и Корелу переветников”.
(НПЛ старшего извода, с. 94; НПЛ младшего извода, с. 335; Летопись Авраамки, с. 60; Новгородская четвертая, с. 255).
Перебила корела русских горожан в Корельском городке и впустила в город шведов. Но как только новгородцы с наместником Федором подступили к городу, карелы перешли на сторону новгородцев. Шведы и карелы-переветники (изменники) были уничтожены.
1316/17 г.
“В лето 6824. Выидоша наместници Михайловы из Новагорода, и поиде князь Михаиле к Новугороду со всею Низовьскою землею; а новгородци учиниша острог около города по обе стороне, и соидеся вся волость новгородская: пльсковичи, ладожане, рушане, Корела, Ижера, Вожане”.
(НПЛ старшего извода, с. 95; НПЛ младшего извода, с. 337; Воскресенская, с. 187; Ермолинская, с. 98; Софийская первая, с. 206; Летопись Авраамки, с. 61; Львовская, с. 174).
В 1316/17 г. наместники тверского князя Михаила выехали (по другому летописному сообщению их выгнали) из Новгорода. Михаил с воинами двинулся на Новгород. Но новгородцы укрепили город и позвали на подмогу всю волость новгородскую: псковичей, ладожан, “рушан” (жителей Старой Руссы), корелу, ижору и водь. Михаил остановился в 50 верстах от Новгорода. Но обстоятельства складывались не в его пользу: ему пришлось отступить, так ничего и не предприняв. Тяжело пришлось воинам — они терялись в лесах, тонули, умирали от голода, а оставшиеся без славы и чести разошлись по домам.
Во внешнеполитической жизни произошли два события, обострившие отношения между Новгородом и Швецией и осложнившие обстановку в этом регионе. В 1317 г. шведы пришли в Ладожское озеро и уничтожили много обонежских купцов, а в 1318г. новгородцы морем (через Финский залив) попали в “Полную реку” (видимо, р. Аурайоки) и взяли “Людерев город” (т. е. город Або шведского наместника) и “пискупль” (епископский замок) и вернулись в Новгород (см. подробнее: Шаскольский, 19876, с. 78—80).
1322/23 г.
“В лето 6830 ... Тогда же приходиша Немци ратью к Корельскому городку и не взяша его. Того же лета поиде князь великыи Юрьи с новгородци к Выбору, городу немецьскому; и биша и 6-ю пороков, тверд бо бе, и избиша много Немець в городе, а иных извешаша, а иных на Низ поведоша; и стоявше месяць, приступиша и не взяша его”.
(НПЛ старшего извода, с. 96; НПЛ младшего извода, с. 328—329; Софийская первая, с. 216; Летопись Авраамки, с. 63; Извлечения из Воронцовского списка, с. 457; Симеоновская, с. 89 (под 6832); Новгородская четвертая, с. 259).
Подошли шведы ратью к Корельскому городку, но не смогли взять его. В этом же году московский князь Юрий Данилович с новгородцами пошел к немецкому городу Выборгу, но хотя и били его шестью пороками (осадные машины для проламывания стен) и простояли месяц, но городом не овладели, поскольку крепость была тверда. Часть шведов уничтожили, иных повесили, а третьих взяли в полон.
Об осаде Выборга в 1322 г. известно из двух шведских источников, из которых становится ясно, что начало осады произошло 12 августа, а 9 сентября состоялся штурм крепости, закончившийся неудачей (Шаскольский, 19876, с. 83).
1323/24 г.
“В лето 6831. Ходиша новгородци с княземь Юрьемь и поставиша город на усть Невы, на Ореховомь острове; ту же приехавше послы великы от свеиского короля и докончаша мир вечный с княземь и с Новымьгородомь по старой пошлине”.
(НПЛ старшего извода, с. 97; НПЛ младшего извода, с. 339; Извлечения из Воронцовского списка, с. 457; Софийская первая, с. 216; Воскресенская, с. 199; Летопись Авраамки, с. 64; Ермолинская, с. 101; Львовская, с. 177; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 189 (поД 6832); Новгородская четвертая, с. 260).
В 1323 г. в устье р. Невы на Ореховом острове новгородцы, руководимые князем Юрием Даниловичем, строят крепость, куда приезжают великие послы шведского короля и где подписывается с князем и с Новгородом вечный мир по “старой пошлине” (грамоте).
Ореховецкий мирный договор 1323 г.
“Се яз князь великыи Юрги с посадником Алфоромеием и с тысяцким Аврамом с всем Новым городом докончали есм с братом своим с князем Свеискым с Манушем Ориковицем. А приехали от Свеиского князя послове Герик Дюуровиць, Геминки Орисловиць, Петр Юншин, поп Вымундер. А ту был от купець с Готского берега Лодвик и Федор, и докончали есмы мир вечный и хрест целовали; и да князь великий Юрги со всем Новымгородом по любви три погосты Севилакшю, Яскы, Огребу — Корельскый погосты, а розвод и межя от моря река Сестрея, от Сестрее мох, середе мха гора, оттоле Сая река, от Сае Солнычныи камен, от Солнычнего камени на Чермьную Щелю, от Чермной Щелье на озеро Лембо, оттоле на мох на Пехкей, оттоле на озеро Кангас иерви, оттоле на Пурноярьви, оттоле ... /на/ Янтоярви, оттоле Торжеярви, оттоле Сергилакши, оттоле Самосало, оттоле Жити, оттоле Кореломкошки, оттоле Колемакошки, оттоле Патсоеки, оттоле Каяно море, а что наших погостов Новгородских воды и земле, и ловит /щ/: у Уловежи половина во всем, Ковкоукали половина, Ватикиви половина, Соумовиси половина, Уксипя половина, Урбала половина, Кедевя шестая часть бобров, Коуноустани шестая часть /бобров/ за рубежем, а то все к Новугороду ... Гости гостити бес пакости из всей немъцискою земле: из Любка, из Готского берега и Свеискои земле по Неве в Новгород горою и водою, а Свеям всем из Выбора города гости не переимати, тако же и нашему гостю чист путь за море; по сем миру городов не ставити ко Корельской земле ни вам, ни нам. А должник, и поручник, и холоп или хто лихо учинит, а побегнет или к вам или к нам, выдати его по исправе. А земле и воды у новгородской Корелы не купити Свеям и выборяном. Аже имуть занаровце не правити к великому князю и к новугороду, а Свеям им не пособляти, а что ся учинит в том миру обидное или от вас или от нас, миру не порушити, всему тому исправа учинити, а где учинится тяжь ту нъ/ны/ кончати по Бжии/божии/ правде, а Новугороду мир и пригородом всем и всей волости Ноугороскои, тако, же и всей земле Свеискои. А взя/л/ князь великий мир и весь Новгород /со/ Свеиским князем и со всею Свеискою землею и с Выбором в пятьницу за три дни передь Успением Святыя Богородиця. А хто изменит хрестеноие целование, на того Бог и Святая Богородиця”.
(Здесь текст дан с уточнениями по латинскому тексту).
(Грот, 1877, с. 3—4; ГВНиП, № 38).
1327/28 г.
В лето 6835 ... И на третьее лето вложи оканныи враг диавол в сердце князем роуским взыскати князя Александра, повелением окааннаго царя Возбяка: и подъяше всю землю Рускоую, и приехавше к Новугородоу, и подъяше новогородцов и всю область Новогородскоую от Белаозера и от Заволочьа и от Корелы”.
(Псковская третья, с. 90—91).
В 1327 г. приехал в Тверь ордынский посол Шевкал, двоюродный брат хана Узбека. Насилиями и притеснениями (он даже выгнал князя Александра со своего двора) вызвал недовольство тверичей. Целый день длился бой Александра и тверичей с ордынцами и одолели их. Шевкал бросился в старый дом князя Михаила, но Александр не пожалел отцовского дома и приказал сжечь его, в котором погибли ордынцы вместе с Шевкалом. Узбек был зол. По одним сообщениям, он послал за московским князем, по другим — сам Калита поехал в Орду и вбзвратился оттуда с 50000 войском. По ханскому приказу в Тверской волости опустошили и сожгли города и села, увели людей в полон.
Александр хотел укрыться в Новгороде, но Новгород не принял его, затем — в Пскове и наконец нашел убежище в Ладоге. Узбек требовал выдачи Александра. На следующий год в Псков явились послы от Москвы, Суздаля, Твери и Новгорода (в цитируемом отрывке “и вся область новгородская от Белоозера и Заволочья и до Корелы”) с целью уговорить Александра поехать в Орду, иначе Русская земля будет опустошена ордами монголо-татар. Но псковичи отговорили Александра от поездки. Тогда Калита посоветовал митрополиту Феогносту проклясть и отлучить от церкви князя Александра и весь Псков. Угроза была чрезвычайно серьезной, и Александр уехал в Литву, а через 1,5 года, когда напряженность спала, возвратился в Псков, который принял князя с честью (Соловьев, 1960, кн. II, с. 230—233).
1331/32 г.
“В лето 6839 ... И в такой тяготе слово право дали сыну его Наримонту пригороды Новгородския: Ладогу, и Ореховый городок, и Корелский городок, Корелскую землю, половину Копорьи в вотчину и в дедину и его детем”.
(Воскресенская, с. 202—203; Ермолинская, с. 103; Летопись Авраамки, с. 67; Львовская, с. 177; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 204; Новгородская четвертая, с. 263—264).
В сложных обстоятельствах борьбы Новгорода за независимость от московского князя необходим был союз с Литвой. Вот почему Наримонту в качестве компенсации за содействие и помощь даются пригороды новгородские: Ладога, Орешек, Корельский городок, Корельская земля, половина Копорья. Следующее летописное сообщение рассказывает об этом событии так. Литовскому князю-язычнику Наримонту захотелось поклониться св. Софии и он попросил об этом новгородцев. Через послов Григория и Александра его пригласили в Новгород. Он приехал в октябре 1333 г., его приняли с честью. Наримонт присягнул на верность Новгороду и получил Ладогу, Орешек, Корельский городок, Корельскую землю и половину Копорья.
1333/34 г.
“В лето 6841 ... Сем же лете въложи бог в сердце князю Литовьскому Наримонту, нареченому в крещении Глебу, сыну великого князя Литовьскаго Гедимина, и присла в Новъград, хотя поклонитися святей Софеи; и послаша новгородци по него Григорью и Олександра, и позваша его к собе; и прииха в Новъгород, хотя поклонитися, месяца октября; и прияша его с честью, и целова крест к великому Новуграду за один человек; и даша ему Ладогу, и Ореховый, и Корельскый и Корельскую землю, и половину Копорьи в отцину и в дедену, и его детем”.
(НПЛ младшего извода, с. 345—346; Воскресенская, с. 203—204; Софийская первая, с. 220; Летопись Авраамки, с. 69; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 206; Новгородская четвертая, с. 265).
1337/38 г.
“В лето 6845. Приидоша Немци к Корельскому городу с многою силою; бяше в городе тогда воевода Валит Корелянин, и доспе Валит перевет с Немци и предал город Немцам; Немци же начаша городом владети. Новгородьци же уведавши, с всею силою своею сташа под городом июля в 3 день, в осмый же день приступиша к городу; и Валит доспе перевет к Новогородьцем, и отвори город, Новогородци же взяша свой город июля в 8, в полъдни, а Немец избиша, а иных извешаша”.
(Софийская первая, с. 220).
“Той же зимы Корела, подведше Немець, побиша Русь новгородцов много и ладожан гостии и кто жил крестиян в Кореле, а саме побежале в Немечкыи городок и потом много посекоша крестиян изь Немечкого городка”.
(НПЛ младшего извода, с. 348; Софийская первая, с. 221; Новгородская четвертая, с. 266).
По Софийской летописи, в 1337 г. пришли шведы к Корельскому городку с большой ратью. Воевода города Валит Корелянин предал город шведам. Когда новгородцы в начале июля подошли к г. Кореле, Валит перешел на сторону новгородцев и отворил город. Шведы были наказаны. Но в тот же год, продолжает Софийская летопись (об этом же говорится и в НПЛ младшего извода), корела с помощью позванных шведов уничтожила христиан, живущих в г. Кореле, новгородцев и ладожан-гостей. Шведы вернулись в “немецкий городок” (Выборг), где тоже от их рук пострадали православные.
Весной 1338 г. новгородцы с посадником Федором Даниловичем находились под Орешком и пытались вести со шведским воеводой Стенем переговоры о мире, но результата не достигли. Новгородцы возвратились домой, а шведы с корелой грабили Обонежье, сожгли ладожский посад. “Молодцы” новгородские не замедлили с ответными действиями: они разорили Городецкую (шведскую) корелу, опустошили землю их, уничтожили урожай и скот.
Предание о Валите, записанное московскими послами около 1592 г., фрагментарно ввел в научный оборот Н. М. Карамзин в “Истории государства Российского” (1892, т. XI, примечание 56, с. 10). В настоящее время в центральном государственном архиве древних актов (ЦГАДА) в подборке материалов 1614г., касающихся русско-датских переговоров о Лапландии, обнаружен полный текст о Валите: “Опросные речи данщиков и которые лю/ди/ з данщики в Лопи езживали и всяких людей старожилцов, которые сказались в Л/о/пской земли знатцы и про рубежи им ведомо, сказывали послом князю Семену Звенигородцкому с товарыщи” (ЦГАДА, ф. 53. Сношения России с Данией. 1614 г., № 1). Б. Н. Флоря считает, что обнаруженный документ “позволяет отождествить Валита предания с “Валитом корелянином”, который, по данным Софийской первой летописи, сидел в 1337 г. воеводой в Корельском городке” (Флоря, 1988, с. 108).
1338/39 г.
“В лето 6846 ... Той же весне ездиша новгородци с посадником Федором в Неву, и стояша под Ореховым, съсылающеся послы с воеводою немечкым с Стенем, и не бысть миру, нь тако възвратишася новгородци в Новъгород. Воеваша Немце с Корелою много по Обонижью, послеже и Ладогу пожгоша, пригонивше, посад, нь города не взяша. Потом же ходиша молодци новгородстеи с воеводами и воеваша городецьскую Корелу немечкую, и много попустошиша земли их и обилье пожгоша и скот иссекоша, и приидоша вси здрави с полоном”.
(НПЛ младшего извода, с. 348—349; Софийская первая, с. 221; Летопись Авраамки, с. 70).
1338/39 г.
“В лето 6846 ... Той же зимы прислаша послы из немечкого городка из Выбора о миру в Новъгород от Петрика воеводе, ркуще, яко князь свеискыи того не ведаеть, что учинилося розмерье с Новымъгородом, нь то подеял Стень воевода о своемь уме. Новгородци же послаша Кузму Твердиславица и Олександра Борисовица посольством, и привезоша мир, доконцавше по тому миру, что доконцали с великым князем Юрьемь в Неве, а про Кобыличкую Корилу послати к свеискому князю”.
(НПЛ младшего извода, с. 349).
1339/40 г.
“В лето 6847 ... Того же лета послаша новгородци Кузму Твердиславля и Олександра Борисовича с другы, а от владыкы сестрицича его Матфея за море к свеискому князю посольством; и наихаша его в Мурманьскои земли, в городе Людовли, идоконцаша мир по старым грамотам; а про Корилу тако ркоша: “аще к вам наши бежат, секите их или вешайте; или ваши к нам, мы же тако им створим, дажь не польстят промежю нами; а сих не выдадим: крещени суть в нашю веру; а и бес того мало бе их осталося, а то вси помроша гневом божиим”.
(НПЛ младшего извода, с. 350; Софийская первая, с. 221).
Возобновление мирных переговоров началось зимой 1338/39 г. Из Выборга от воеводы Петрика появились в Новгороде послы, которые заверяли, что шведский князь не знал, что произошло “розмирье” с Новгородом, это, мол, вина воеводы Стеня. Послы Александр Борисович и Кузьма Твердиславич, представлявшие новгородскую сторону, договорились о мире, который заключили с великим князем Юрием на Неве, а о Кобылицкой кореле следовало говорить непосредственно со шведским князем.
Весной 1339 г. новгородское посольство: те же Кузьма Твердиславич и Александр Борисович “с другы” и Матвей, племянник новгородского архиепископа, — отправилось за море к шведскому королю. Нашли его в Мурманской земле, “в городе Людовли” и заключили мир по старым грамотам, а о кореле договорились так: “если к вам наши побежат, секите их или вешайте, если ваши к нам, то поступим также, чтобы не ссорили нас друг с другом. А этих карел не выдадим, они крещены в нашу веру. И без того их мало осталось, а то все погибли” (имеются в виду православные, новгородские карелы).
1348/49 г.
“В лето 6856... А Магноушь прииде в Неву и приступи с всею силою своею подо Орехов, а Ижеру почал крестити в свою вероу, а который не крестятся, а на тых рать поустил, и на Водь. Новгородци же, слышав то, послаша противу их на Вочкую землю Онцифора Лоукинича, Якова Хотова, Михаилу Фефилатова, а с ними 400 рати; избиша Немець 500 в канон Бориса и Глеба, а иных изнимаша, а переветников казниша; а Нрвгородцев 3 чловека оубиша, а бои бысть на /Жа/бце поле. Король же взя Ореховець на Спасов день лестью, доконцав взяти окоуп, и пойма Аврамову чадь в таль 11 чловек, повезе с собою за море, а иных всих и городчан с наместником Наримантовым отпустил из городка, а в Ореховци остави рать. А Новгородци копишася в Ладоге, дожидающе князя великаго Семиона; князь же отъехав от Торжку до Ситна, и поеха възад на Москву, а брата своего Ивана присла в Новгород. Он же слышав, что Немци город взяли и не поеха к Новгородцем в Ладогу на Немци, но поеха опять из Новагорода на Низ, не приемь владычня благословенна, ни Новгородчкаго челобитья. Посадник же Феодор Даниловичь, и наместници княжи Семионовы, и вси Новгородци, и Плесковичь немного, и Новоторжци, и вся область Новгородцкая, ополчився, поехаша из Ладоге и сташа под Ореховым на Оуспение святей Богородици; и прслаша 1000 рати ко Корельскому, и избиша Немець под городком, и Людку воеводу оубиша”.
(Новгородская четвертая, с. 277—278; Летопись Авраамки, с. 79—80; НПЛ младшего извода, с. 359—361; Ермолинская, с. 108—109; Львовская, с. 185; Симеоновская, с. 96; Псковская первая, с. 12; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 219—220).
Это известие связано с походом шведского короля Магнуса в 1348 г. Когда шведами был захвачен Орешек, Магнус, оставив в нем сильный гарнизон (около 800 человек), ушел с основной частью своего войска в обратный путь. Этой удачно сложившейся ситуацией воспользовался Новгород. “Посадник Федор Данилович и наместники князя Семена Ивановича, и все Новгородцы, и немного псковичей, и жители Новоторжка, и вся область новгородская вышли из Ладоги и встали под Ореховым... и послали рать в 1000 воинов к Корельскому городку, разгромили шведов под городком и убили воеводу Лютку”.
1352 г.
“В лето 6860 ... Рукописание Магнуша короля Свеиского. Се яз Магнушь король Свеискыи, нареченыи во святом крещении Григореи, отходя сего света пишу рукописание се при своем животе. А приказываю своим детем и своей братьи и всей земли Свеискои не наступати на Русь на крестном целованье, зань же нам не пособляется. Первее сего подъялся местер Белгерь и вшел в Неву, и срете его князь великий Александр Ярославичь на Ижере реце, а самого прогна, а рать его поби. И по том брать мои Маскалка вщед в Неву город постави на Охте реце и наместникы своя посади с множеством Немець, а сам поиде за море. И пришед князь велики Андреи Александровичь город взя, а наместникы и Немци поби. И по том было нам розмирье с Русью 40 лет; и по том на 40 лет с великим князем Юрьем Даниловичем взяли есмя мир вечный, на Неве земли есмя и воде учинили роздел, кому чем владети, и грамоты есмя пописали и попечатали. И по том по 30 летех яз, король Магнушь, того не порядя, поднялся есми со всею землею Свеискою и вшед в Неву взях город Орехов и наместники есми свои в городе посадил и силы моея несколько оставих, а сам поидох за море. И по том пришед Новогородци город свои взяли, а моих наместников и Немець побили, которые были в городе. И яз того не порядя за один год опять поидох ко Орехову с всею Свеискою землею, и срете мя весть, что Новогородци под Ореховцем. И яз опять пошел под Копорью и под Копырьею есми ночь начевал. И прииде ко мне весть: Новогородци на вуко земли, и яз то слышав побегл за море; и воста буря силна яко в взлех и парусов не знати и потопи рати моее много на усть Неровы рекы. И пошел есми в землю свою со останком рати и от того времени наиде, на землю нашу Свеискую погыбель, потоп, мор, голод и сеча межи собою, а у мене бог ум отъят; и седех в полате год прикован к стене чепью железною и заделан был есми в полате. И по том приеха сын мои Сакун из Мурманьскои земли и выня мя яз полаты и повезе в свою землю Мурманьскую. И удари на мене опять потоп, корабля моя и люди моя истопи ветр, а сам стзорихся плавая на дне корабленом и с торцьнем пригвоздихся 3 дни и 3 нощи, и по божью повелению принесе мя ветр под манастырь святаго Спаса в Полную реку, и сняша мя с дъскы черньцы и внесоша мя в манастырь и постригоша мя в черньци и в схиму; и сотвори мя господь жива и три дня и 3 нощи. А все то мене бог казнил за мое высокоумие, что наступил есми на Русь на крестном целование. И ныне же приказываю своим детем и своей братье и всей земли Свеискои не наступите на Русь на крестном целовании, а хто наступит, на того бог и огнь и вода, им же мене казни, а все то сдея к моему спасению”.
(Московский летописный свод конца XV в., с. 178—179).
Как установлено, “Рукописание Магнуса” — вымышленное завещание шведского короля, написанное в начале XV в. неизвестным новгородским книжником. Магнус был шведским королем с 1319 по 1363 г. (формально оставался им до 1371 г.). В 1343г. норвежскую корону передал своему сыну Хакону. В “Рукописании” перечисляются неудачные шведские походы на Русь и более подробно рассказывается о походе Магнуса в 1348 г. и о его неблагоприятных, как для страны, так и лично для Магнуса, последствиях. Некритическое использование “Рукописания” привело к тому, что в литературе сложилось неверное мнение о втором походе Магнуса на Русь, состоявшемся якобы в 1349 или 1350 г. (Шаскольский, 19876, с. 158—164).
1351/52 г.
“В лето 6858. Ходиша новгородци воевать на Немечкую землю с Борисовым сыном с неместьницим, с тысячкым с Иваном с Федоровицем, с воеводами с Михаилом с Даниловичемь, с Юрьем с Ивановичем, с Яковом с Хотовым, и приидоша к городу к Выбору в понеделник месяца марта в 21 день, и пожгоша посад всь. На другыи же день выидоша Немци из города, и удариша на них новгородци, и побегоша Немци в город, и убиша ту несколько Немець, и волость около города воеваша и пожьгоша, а Немець иссекоша много, и жон и детии, а иных живых изимаша; и приихаша в Новъград вси здрави. Того же лета ходиша новгородци в Юрьев, и розменишася Немци, что поимале в — Реховом, Свею на Аврама и на Кузму и на Олександра и на Ондрея и на дружину их, что быле за морем у Свеискаго короля у.Магнуша; и приихаша в Новъград вси здрави”.
(НПЛ младшего извода, с. 361—362; Летопись Авраамки, с. 82; Новгородская четвертая, с. 279).
По мнению Бережкова (1963, с. 298), сочетание элементов даты “в понеделник месяца марта в 21 день” соответствует 6859 (1351/52) мартовскому году.
“Ходили новгородцы на шведскую территорию с сыном наместника Бориса, тысяцким Иваном Федоровичем, с воеводами Михаилом Даниловичем и Юрием Ивановичем, Яковым Хотовым и подошли к Выборгу в понедельник 21 марта /1351 г./ и сожгли посад. На другой день вышли шведы из города и новгородцы ударили по ним и шведы побежали в город, часть их была убита. Волость около города разрушили и пожгли, многих шведов уничтожили, в том числе и женщин и детей, а иных живыми взяли и возвратились в Новгород все здоровы”.
1360/61 г.
“В лето 6868 ... Той же осени погоре Корельскыи город напрасно (внезапно.—С. К..), и много пакости створися доспеху и животу, а городчане толко душами осташася”.
(НПЛ младшего извода, с. 367; Летопись Авраамки, с. 89; Новгородская четвертая, с. 289).
1364.
“В лето 6872 ... А в Корельском городке посадник Яков постави костер камен (боевую башню.—С. К.)”.
(Летопись Авраамки, с. 90).
1375/76 г.
“В лето 6883. Того же лета постави Корела Семидесятская Новый городок”.
(Новгородская четвертая, с. 205; Летопись Авраамки, с. 102; Софийская первая, с. 235; Патриаршая или Никоновская, т. XI, с. 24).
1377/78 г.
“В лето 6885. Ходиша из Новагорода люди молодыи к Новому городку, на Овль на реце, к немечкому. И стояша под городом много днии, и посад всь взяша, и волость всю потравиша, и полона много приведоша в Новъгород, а сами приидоша все зрави в Новъгород, с воеводою Иваном Федоровицем, Василии Борисович, Максим Онаньиниц”.
(НПЛ младшего извода, с. 374; Летопись Авраамки, с. 102—103; Новгородская четвертая, с. 305).
В Софийской первой летописи это событие преподносится с некоторыми другими деталями:
“В лето 6885. Ходиша из Новагорода люди молодыи на Окиян море на Тивролу ратию, а воевода у них Иван Валит, Василий Синец, Михаиле Бука, Максим Онаниичь, и стояше на Овле реце под Новым городком: а посад пожгоша и волости повоеваша, а сами приидоша в Новъгород со множеством полона Немецького”
(Софийская первая, с. 235).
“В том же году построила корела Семидесятская Новый городок”.
Одни исследователи считали, что Семидесятская корела — это саволакская корела, а Новый городок — г. Нишлот, по мнению других, речь идет о приботнийской кореле и г. Оулу (Кочкуркина, 1982, с. 74). В пользу второй точки зрения говорят летописные сообщения, помещенные под 1377 г. — Ходили из Новгорода люди молодые на Окиан море на Тивролу военным отрядом под руководством воеводы Ивана Валита, Василия Синца, Михаиле Бука, Максима Онаньича. Стояли на реке Овле под Новым городком, городка не взяли, но посад сожгли, волость разграбили и вернулись в Новгород со множеством немецкого полона, т. е. шведского.
1383/84 г.
“В дето 6891 ... А в Новъгород приихаша князь Патрикии Наримантович, и прияша его навгородци, и даша ему кормление: Орехов город, Корельскыи город, и пол Копорьи города и Луское село”.
(НПЛ младшего извода, с. 379; Летопись Авраамки, с. 130; Патриаршая или Никоновская, т. XI, с. 84; Новгородская четвертая, с. 90).
1384/85 г.
“В лето 6892. Приихаша городцане ореховци и корельскыи с жалобою к Новугороду на Патрикиа на князя; и князь Патрикии подъя Славно и смути Новъгород: и стаху славляне по князи, и поставиша веце на Ярославле дворе, а другое веце у святей Софеи, обои в оружьи, аки на рать, и мост великыи переметаша; нь ублюде бог и святая Софея от усобныя рати, но отъяша у князя те городы, а даша ему Русу и Ладогу”.
(НПЛ младшего извода, с. 379; Летопись Авраамки, с. 130—131; Патриаршая или Никоновская, т. XI, с. 84; Новгородская четвертая, 1848, с.90).
В 1383/84 г. приехал в Новгород литовский князь Патрикии Наримонтович и новгородцы передали ему в кормление города Орехов и Корельский, половину Копорья и “Луское село”. Эти земли (в том числе и Ладога) в 1333 г. были отданы его отцу Наримонту в наследственное владение, которые, он обязался защищать от внешнего врага. Наримонт с возложенными на него обязанностями не справился. Видимо, поэтому его сыну Патрикию перечисленные в летописном сообщении территории выделены в меньшем количестве и только в кормление. Однако уже на следующий год в Новгород приехали представители Орехова и Корельского городка с жалобами на Патрикия; князь же Патрикий поднял Славно и смуту в Новгороде. Сторонники князя созвали вече на Ярославовом дворе, а другое вече собралось у св. Софии. Все были при оружии, словно на рать отправлялись. Великий мост “переметаша” (разрушили), но до усобной рати дело не дошло. У Патрикия отняли недовольные им города, а взамен дали Руссу и Ладогу.
1388/89 г.
“В лето 6896 ... Князь Лугвень Литовский, нареченный в крещении Семен, присла послы своя в Новъгород Великий Овогимонта и Братошу, хотя быти у них в Новегороде и сести на городкех, чем владел Наримонт”.
(Воскресенская, с. 52).
1389/90 г.
“В лето 6897 ... Того же лета прииха в Новъгород князь Семеон Олгордовиц на Успенье святыя богородица, и прияша его новгородци в честь”.
(НПЛ младшего извода, с. 383; Летопись Авраамки, с. 134; Новгородская четвертая, 1848, с. 96).
Древнерусские летописи и документы. часть 1
История и культура карелов и других народов, населявших и населяющих Карелию
-
Автор темыkarjalaine tuuli
- Всего сообщений: 27
- Зарегистрирован: 01.12.2012
- Вероисповедание: православное
- Образование: среднее специальное
- Профессия: электро-монтёр
- Карел: дa
- Откуда: Сортавала
- Возраст: 54
1354380311
karjalaine tuuli
1143/44 г.
“В лето 6651... В то же лето ходиша Корела на Емь, и отбежаша 2 лоиву бити”.
(Новгородская первая летопись (НПЛ) старшего извода, с. 27).
“В то же лето ходиша Корела на Емь, и отбежаша; 2 лоиву избиле”.
(НПЛ младшего извода, с. 213).
Сообщение о неудачном походе корелы на финское племя емь, в результате которого потеряны два парусных судна (лойва) — первое упоминание о древних карелах на страницах русских летописей.
1149/50 г.
“В лето 6657... Toe же зимы Изяслав поиде на дядю своего на Юрия на Долгорукого, а брата Володимера остави в Киеве, а сына Мьстислава в Переяславли, а сам поиде ко брату Ростиславу; а полком повеле по себе ити, а всем повеле снятися в Смоленьсце у Ростислава. Пришедшу же Изяславу ко брату своему Ростиславу, и видевшеся похвалиша Бога, и пребыша в веселии велице и с мужи своими, и многиими дары даришася межи себе. И поиде оттуду Изяслав к Новугороду в мале дружине, хотя повести их на Юрья же, а брату Ростиславу приказа и свои полкы и повеле ему пойти вниз по Волзе; а срок си учиниша на усть Медведицы. Слышавше же Новгородци, оже идеть к ним Изяслав, ради быша зело и выидоша противу его за 3 дни из города, а инии сретоша и за день; и вниде во град в день неделный, и ту срете и сын его Ярослав с бояры с Новгородскими, и идоша ко святей Софии на обедню. Изяслав же с сыном Ярославом посласта подвойские и биричи по улицам кликати, зовуще ко князю на обед всякого от мала и до велика; и поидоша вси ко князю на обед на Городище, и тако обедавше ту и веселившеся разидошася кождо восвояси. Во утрии же день посла Изяслав на Ярославль двор, и повеле звонити вече, и снидошася вси Новгородци на вече и Псковичи, и рече к ним Изяслав: “се, братие, присылал ко мне сын мой да и вы, что обидит вас стрый мой Юрьи, и яз пришел есмь семо ваших деля обид, оставя Русскую землю; то гадайте, как на нь пойти, любо же с ним мир возмем, или ратью кончаем”. Они же реша: “ради есмя вси с тобою, своих деля обид, от мала и до велика”. И поидоша по нем вси Новгородци, и Псковичи, и Корела, и прииде на Волгу на усть Медведици, и жда ту брата своего Ростислава 4 дни”.
(Воскресенская летопись, с. 45).
В Ипатьевской летописи (с. 370) известие помещено под 1148 годом.
“В лето 6657... Тоя же зимы Изяслав поиде на дядю своего Юрьа за обиду Новгородскую, а с ним брат его Ростислав со Смолняны, и с Новогородци, и Пьсковичи, и с Корелы”.
(Ермолинская летопись, с. 35).
Речь идет о княжеской междоусобице. Корела в составе новгородского войска вместе с жителями Пскова и Смоленска выступила против суздальского князя Юрия Владимировича Долгорукого за “обиду новгородскую”. Походом руководили его племянники: киевский князь Изяслав, сын которого, Ярослав, княжил в то время в Новгороде, и смоленский князь Ростислав. Поход был предпринят зимой 6656 г., но захватил и март 6657, т. е. проходил (по Бережкову) на рубеже 1149/50 г. Изяслав из Киева прибыл к брату в Смоленск, где они весело провели время в пирах, одаривая друг друга дарами. Однако братья, надо отдать им должное, пытались закончить дело мирными переговорами, но Юрий задержал их посла и ответа не дал. Тогда Ростиславу старшим братом было дано распоряжение идти с полками по Волге и дожидаться при устье р. Медведицы. Изяслав же с небольшой дружиной отправился в Новгород, где был принят с большой честью. Перед собранным вече Изяслав держал речь, в которой упоминал жалобы и своего сына Ярослава, и веча на Юрия и спрашивал: как быть? Народ высказался за военный поход. К назначенному месту, к устью Медведицы, Изяслав пришел раньше и ждал брата четыре дня. Затем объединенный отряд пошел вниз по Волге к городу Константинову (Кснятин) на Нерли и стал жечь города и села Юрия по обеим сторонам Волги. Так и не встретив сопротивления со стороны Юрия, князья разошлись по домам с богатой добычей (Соловьев, 1959; кн 1, т. 2, с. 456—458).
По сообщению Б. А. Рыбакова, в былинах “Чурило Пленкович” и “Дюк Степанович” (1140- и 1150-е гг.) упоминается “Корела сердитая”. Это связано только с тем, что князь киевский Изяслав Мстиславич приглашал для борьбы с Юрием Долгоруким и Новгород и Корелу. Это — единственное упоминание Корелы в древних южных былинах XII в.
1191/92 г.
“В лето 6699. Ходиша новгородьци с Корелою на Емь, и воеваша землю их и пожьгоша и скот исекоша”.
(НПЛ старшего извода, с. 39; НПЛ младшего извода, с. 230).
Военный поход новгородцев вместе с корелой на земли еми, с сожжениями и истреблением скота — вполне заурядное явление во взаимоотношениях Новгорода и корелы, с одной стороны, и еми, с другой, в период средневековья. Об этом же свидетельствует и следующее летописное сообщение. Центральная Финляндия, заселенная емью, являлась сферой новгородских государственных интересов, и Новгород упорно отстаивал их в борьбе с претендующими на эту территорию шведами (Шаскольский, 1978, с. 20—29). Победоносный поход на емь был осуществлен князем Ярославом с новгородцами (корела не упоминается в летописном сообщении) в 1227/28 г.
1227/28 г.
“В лето 6735. Того же лета князь Ярослав Всеволодичь, послав крести множество Корел, мало не все люди”.
(Лаврентьевская летопись, с. 449).
Принудительное крещение карел объяснялось политическими мотивами: преградить путь шведской экспансии и распространению католицизма на приграничные новгородские земли.
1228г.
“В лето 6736 ... Того же лета придоша Емь воеват в Ладозьское озеро в лодках; и приде на Спасов день весть в Новгород. Новгородци же, въседавъше в насады, въгребоша в Ладогу с князьмь Ярославомь. Володислав, посадник ладозьскыи, с ладожаны, не ждя новгородьць, гонися в лодиях по них в след, кде они воюють, и постиже я и бися с ними; и бысть нощь, и отступиша в островълець, а Емь на брезе с полоном; воевали бо бяху около озера на исадех и Олоньсь. Той же нощи просивъше мира, и не да им посадник с ладожаны, а они исекше полон всь, а сами побегоша на лес, лодкы пометавъше, пеши много их ту паде, а лодкы их ижгоша. Новгородьци же стоявъше в Неве неколико днии, створиша вече и хотеша убити Судимира, и съкры и князь в насаде у себе; оттоле въспятишася в Новъгород, ни ладожан ждавъше. Последь же оставъшеся Ижеряне устретоша их бегающе, и ту их избиша много, а прок их разбежеся, куды кто видя; нъ тех Корела, кде обидуче, в лесе ли, выводяче, избиша: бе бо их пришло творяху 2000 или боле, бог весть, а то все мертво”.
(НПЛ старшего извода, с. 65; НПЛ младшего извода, с. 270—271; Патриаршая или Никоновская летопись, т. X, с. 95; Новгородская четвертая летопись, с. 204).
Несмотря на оптимистический тон сообщения 1227 г. о доблестном походе князя Ярослава на землю еми, когда он привел бесчисленный полон, через год 2000 воинов еми появились в Ладожском озере. Ладожский посадник Владислав, не дожидаясь новгородцев (те простояли в Неве несколько дней, собрали вече, хотели убить новгородского боярина Судимира и, не дожидаясь ладожан, возвратились в Новгород), вступил в бой. Часть еми отступила к Олонцу и Исадам. Неприятель запросил мира, но ладожане предложение не приняли и преследовали врага. Оставшихся добили корела и ижора.
1241/42 г.
“В лето 6749 ... Того же лета поиде князь Олександр на Немци на, город Копорью, с новгородци и с ладожаны и с Корелою и с Ижеряны, и взя город, а Немци приведе в Новъгород, а инех пусти по своей воли; а Вожан и Чюдцю переветникы извеша”.
(НПЛ старшего извода, с. 78; НПЛ младшего извода, с. 295; Извлечения из Воронцовского списка, с. 450; Львовская летопись, с. 160 (под 6750); Симеоновская летопись, с. 64 (под 6750); Патриаршая или Никоновская летопись, т. X, с. 125 (под 6750).
В Софийской летописи это сообщение подано более эмоционально.
“В лето 6749. Приеха князь великый Александр Ярославич в Новъгород, и изиде вскоре с Новогородци, и с Ладожаны, и с Корелою, и с Ижеряны на град Копорию, и изверже град из основания, а самих Немец избиша, а ови с собою приведе в Новъгород, а иных пожаловал отпустил, бе бо милостив паче меры; а Вожан и Чюдцю переветников извеша, и отъеха в Русь”.
(Софийская первая летопись, с. 179—180; Воскресенская, с. 45).
Александр Ярославич (Невский) собрал отряд из новгородцев, ладожан, корелы, ижоры и освободил Копорье. Врагов и изменников (водь и чудь) уничтожили, некоторых привели в Новгород, а иных князь отпустил, потому что “был милостив сверх меры”.
“Слово о погибели Русской земли”
“О, светло светлая и украсно украшена, земля Руськая! И многыми красотами удивлена еси: озеры многыми удивлена еси, реками и кладязьми месточестьными, горами, крутыми холми, высокими дубравоми чистыми польми, дивными зверьми, различными птицами, бещислеными городы великыми, селы дивными, винограды обителными, домы церковьными, и князьми грозными, бояры честными, вельможами многами. Всего еси испольнена земля Руская, о прававерьная вера хрестияньская!
Отселе до угор и до ляхов, до чахов, от чахов до ятвязи и от ятвязи до литвы, до немець, от немець до корелы, от корелы до Устьюга...”.
“О, светло светлая и прекрасно украшенная, земля Русская! Многими красотами прославлена ты: озерами многими славишься, реками и источниками местночтимыми, горами, крутыми холмами, высокими дубравами, чистыми полями, дивными зверями, разнообразными птицами, бесчисленными городами великими, селениями славными, садами монастырскими, храмами божьими и князьями грозными, боярами честными, вельможами многими. Всем ты преисполнена, земля Русская, о правоверная вера христианская!
Отсюда до угров и до ляхов, до чехов, от чехов до ятвягов, от ятвягов до литовцев, до немцев, от немцев до карелов, от карелов до Устюга...”.
(Памятники литературы Древней Руси: XIII век, с. 130—131).
“Слово о гибели Русской земли” — это отрывок недошедшего до нас произведения, написанного в период с 1238 по 1246 г. и посвященного монголо-татарскому нашествию. Из этого документа ясно местоположение древнекарельской территории и то, что в первой половине XIII в. она в границы Руси не включалась.
1253/54 г.
“В лето 6761 ... Того же лета придоша Немци под Пльсков и пожгоша посад, но самех много их пльсковичи биша. И поидоша новгородци полкомь к ним из Новагорода, и они побегоша проче. И пришедше новгородци в Новъгород, и покрутившеся идоша за Нарову, и створиша волость их пусту; и Корела такоже много зла створиша волости их”.
(НПЛ старшего извода, с. 80; НПЛ младшего извода, с. 307; Извлечения из Воронцовского списка, с. 454).
В 1253/54 г. немцы напали на Псков, сожгли посад, убили многих псковичей, но, прослышав о приближении новгородцев, осаду города сняли. По не известным нам причинам новгородцы вернулись домой и только потом пошли за Нарову и нанесли орденским владениям большой урон. Летописец отмечает активное участие корелы в этой акции.
1256/57 г.
“В лето 6764 .... В то же лето, на зиму, приеха князь Олександр, и митрополит с нимь; и поиде князь на путь, и митрополит с нимь; и новгородци не ведяху, кде князь идеть; друзии творяху, яко на Чюдь идеть. Идоша до Копорьи, и поиде Александр на Емь, а митрополит поиде в Новъгород, а инии мнози новгородци въспятишася от Копорьи. И поиде с своими полкы князь и с новгородци; и бысть зол путь, акыже не видали ни дни, ни ночи; и многим шестником бысть пагуба, а новгородцев бог сблюде. И приде на землю Емьскую, овых избиша, а другых изъимаша; и придоша новгородци с княземь Олександромь вси здорови”.
(НПЛ старшего извода, с. 81; НПЛ младшего извода, с. 309; Софийская первая, с. 189; Ермолинская, с. 84; Воскресенская, с. 161; Львовская, с. 164; Симеоновская летопись, с. 71; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 141; Лаврентьевская, с. 474; Новгородская четвертая, с. 232).
Поход Александра Невского тесно связан с предшествующими событиями многолетней русско-шведской борьбы. Из летописной статьи 6764 известно о попытке шведов вместе с емью, сумью и немецким феодалом “Дидманом” построить город на Нарове. Но, прослышав о сборах новгородцев, предпочли за благо бросить стройку и удалиться. Зимой князь Александр приехал в Новгород и с собранным войском отправился в поход, причем о цели похода участники узнали только в Копорье. Митрополит и многие новгородцы отказались идти на емь и вернулись в Новгород. Видимо, после Копорья к Александру присоединилась корела (во всяком случае, папская булла 1257 г. считает карел главным действующим лицом похода). Труден был их путь, воины не видели ни дня, ни ночи, но причинили врагу серьезный ущерб и вернулись домой с победой. Этой внешнеполитической акцией был нанесен серьезный удар по еще не окрепшим шведским владениям в Южной Финляндии. Удар был настолько ощутимым, что шведы длительное время не предпринимали военных действий против Руси (подробнее об этом см.: Шаскольский, 1978, с. 206—226).
Отрывок из договорной грамоты Новгорода с Готским берегом, Любеком и немецкими городами о мире и торговле. 1262—1263 гг.
“Се аз князь Олександр и сын мои Дмитрии, с посадникомь Михаилъмь, и с тысяцькымь Жирославомь, и с всеми новгородци докончахом мир с послом немьцкымь Шивордомь, и с любьцкымь посломь Тидрикомь, и с гъцкымь посломь Олъстенъм и с всем латиньскымь языкомь. Что ся учинило тяже межи новгороци и межю немци, и гты, и со всем латинскымь языкъмь, то все отложихом, а мир докончахъм на сей правде... Оже кто гостить в Корелу, или немци или гтяне, а что ся учинит, а то Новугороду тяжя не надобе”.
(Грамоты Великого Новгорода и Пскова (ГВНиП), № 29).
В рамках международной торговли, как становится ясным из договорной грамоты, территории корелы отводилась особая роль. Новгород не нес ответственности за сохранность немецких и готландских купцов при их продвижении по Корельской земле. Это обстоятельство, по мнению советских исследователей (Шаскольский, 1978, с. 29—30; Кочкуркина, 1982, с. 167—168), свидетельстствует о некоторой свободе корелы в торговых делах. Об этом же говорит и следующий документ.
Отрывок из Проекта договорной грамоты Новгорода с Любеком и Готским берегом о торговле и суде. Ранее 1 апреля 1269 г.
“Я, князь Ярослав Ярославич, сгадав с посадником Павшей, с тысяцким господином Ратибором, и со старостами, и со всем Новгородом, и с немецким послом Генриком Вулленпунде из Любека, с Лудольфом Добриссике и Яковом Куринге, готами, подтвердил мир и написал нашу правду согласно вашим грамотам, для вас, немецких сынов, и готов, и всего латинского языка, старый мир о пути по Неве за Котлингом от Готского берега и обратно, от Новгорода до Котлинга... А отправится немец или гот гостить в Корелу и учинится ему что, Новгороду дела до того нет”.
(ГВНиП, № 31).
1269/70 г.
“В лето 6777 ... Князь же хоте ити на Корелу, и умолиша новгородци и не ити на Корелу; князь же отела полкы назад”.
(НПЛ старшего извода, с. 88; НПЛ младшего извода, с. 319; Воскресенская, с. 169; Софийская первая, с. 195—196).
В 1269/70 г. князь Ярослав решил идти на Корелу, но новгородцы “умолили” его не делать этого. Видимо, во второй половине XIII в. произошла какая-то перемена в отношениях корелы и Новгорода. Различия в интересах новгородской правящей верхушки и князя, антикняжеская борьба, выражающаяся в стремлении лишить князя власти над новгородским войском и инициативы в военных делах, были причинами несостоявшегося похода.
1270/71 г.
“В лето 6778 ... И совкупися в Новъгород вся волость Новгородьская, пльсковичи, ладожане, Корела, Ижера, Вожане; и идоша в Голино от мала и до велика, и стояша неделю на броде, а Ярославль полк об ону сторону”.
(НПЛ старшего извода, с. 89; НПЛ младшего извода, с. 321; Воскресенская, с. 170; Софийская первая, с. 197; Новгородская четвертая, с. 240).
В результате антикняжеской борьбы и недовольства политикой Ярослава Ярославича его изгоняют из Новгорода. Он обращается за помощью к монголо-татарам. В роли миротворца выступил родной брат Ярослава костромской князь Василий Ярославич. Он сам поехал в Орду, разъяснил хану ситуацию и неверную позицию Ярослава и тем самым вернул уже посланные на Русь ордынские рати. Теперь уже Ярослав был согласен с любыми требованиями новгородцев, но те заявили: “А тебе не хощем”. И поднялась против него вся волость новгородская: псковичи, ладожане, корела, ижора, водь. Простояли полки целую неделю. Митрополит не допустил кровопролития, взял на себя ответственность за Ярослава, и новгородцы приняли князя.
1272г.
“В лето 6780 ... . Тако же и великий князь Александр и Дмитреи сын его с своими бояры и с новгородци и с зятем своим с Домонтом и с его мужи с плесковичи побежаа страны поганыа Немець, Литву, Чюдь, Корелу”.
(Псковская третья летопись, с. 87; Псковская первая летопись, с. 4).
В летописном сообщении под этим годом помещен отрывок из жития псковского князя Довмонта (Тимофея), умершего в 1299 г., о его борьбе с язычниками: немцами, литвой, чюдью и корелой, его храбрости и мужестве, кротости и смиренности, любви к ближнему. Побеждал врагов и был непобедим, так же, как и великий князь Александр, и его сын Дмитрий.
Возникает вопрос: почему говорится о победе над языческой корелой, хотя известно, что она официально была крещена еще в 1227 г. Возможно, речь идет об одной из групп корелы, враждебно настроенной к Новгороду.
1277/78 г.
“В лето 6786. Князь Дмитрии с новгородци и со всею Низовьскою землею казни Корелу и вся землю их на щит”.
(НПЛ младшего извода, с. 323; Софийская первая, с. 199; Летопись Авраамки, с. 55; Извлечения из Воронцовского списка, с. 456; Воскресенская, с. 173; Ермолинская, с. 90 (под 1277 г.); Симеоновская, с. 75 (под 6785); Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 155; Новгородская четвертая, с. 243).
Сообщение “относится к концу (зиме) 6785 (1277/78) мартовского года. Симеоновская датирует этот поход Дмитрия “с суздальци и с новгородци” зимою 6785 мартовского года; также датировала поход Троицкая летопись. Таким образом, события 6785 мартовского года распределены в Новгородской первой летописи младшего извода между двумя статьями — под 6785 (весна) и 6786 (зима)” (Бережков, 1963, с. 288).
Дмитрий Александрович сразу же после вокняжения в Новгороде в 1277/78 г. пошел с войском на корелу, наказал ее (“казни”) и разграбил. В Никоновской летописи говорится о его возвращении с большим полоном. Причины карательной экспедиции могли быть различными. Возможно, корела приняла участие в рядах противников Дмитрия при его борьбе за княжеский стол в Новгороде, а он этого не забыл. Вполне допустимо, что карельская племенная знать, формируясь в класс феодалов, захотела большей самостоятельности, а может быть, даже независимости от Новгорода во внешнеполитических и торговых делах с западными соседями (ведь роль карел во внешней торговле была значительной). К тому же шведы уже долгое время не нарушали мирную жизнь населения и потребность в военной помощи Новгорода несколько снизилась.
С этими событиями связывали сообщение из Архангелогородского летописца “В лето 6786 ... На другое лето Тетяков в Кореле взял князь Дмитреи Алексендровичь” (с. 71). В остальных летописных сводах (Новгородская четвертая, с. 243; Софийская первая, с. 199; Воскресенская, с. 174; Патриаршая или Никоновская, т. X, с 156; Ермолинская, с. 90) взятие Тетякова не связывается с Корелой. В результате исследований Е. Г. Пчелиной (1963), В. А. Кучкина (1966), Е. И. Крупнова (1968) город “Дедяков”, “Тетяков”, “Тютяков” и т. д. локализован на Северном Кавказе или, точнее, на территории Чечено-Ингушетии (Марковин, Ошаев, 1978). Следовательно, сообщение Архангелогородского летописца ошибочно — Тетяков к г. Кореле не имел никакого отношения.
1283г.
“В лето 6792... Того же лета воевода немечьскои Трунда с Немци в лоивах и в шнеках внидоша Невою в Ладоское озеро ратью, хотяще на Кореле дань взяти; новгородци же с посадником Сменом и с ладожаны и ехавше, сташа на усть Невы, и дождавше избиша их, а прок их убежаша, месяца сентября в 9 на память святых праведник Акима и Анны”.
(НПЛ младшего извода, с. 325; Новгородская четвертая, с. 246).
Статья 6792 (ультрамартовское обозначение) сообщает о событиях 6791 (1283/84) мартовского года (Бережков, 1963, с. 289).
Шведы под руководством воеводы Трунда на судах — лоивах и шнеках — вошли Невою в Ладожское озеро с намерением взять дань с корелы. Новгородцы и ладожане с посадником Сменом (Семеном Михайловичем), встав в устье Невы, 9 сентября 1283 г. разгромили неприятеля.
Годом раньше произошло событие, которое непосредственно территории корелы не касалось, но происходило в угрожающей близости, что не могло не сказаться на осложнении обстановки в регионе. В 1282 г. шведы Невой вошли в Ладожское озеро, разгромили новгородцев, обонежских купцов (или купцов, ведущих торговлю с Обонежьем). В Неве между ладожанами и шведами состоялось сражение, но результаты его неизвестны.
1292/93 г.
“В лето 6800 ... Того же лета ходиша молодци новгородстеи с воеводами с княжими воеват на Емьскую землю; воевавше, приидоша вси здрави. В то же лето приходиша Свея воеват, 800 их: 400 иде на Корелу, а 400 на Ижеру; избиша их Ижера, а Корела изби своих, а иных руками изимаша”.
(НПЛ младшего извода, с. 327; Софийская первая, с. 201; Новгородская четвертая, с. 247— 248).
1293/94 г.—1294/95 г.
“В лето 6801. Пришедши Свея, поставиша город на Корелькои земле”.
(НПЛ младшего извода, с. 327; Новгородская четвертая, с. 248; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 170).
Статья 6801 соединяет сообщения о событиях 6801 (1293/94) мартовского года и начала 6802 (1294/95) мартовского года”.
Краткая запись о постройке “свеями” города относится к 6801, а посылка Андреем небольшой рати “к городу свейскому” и бой у города — к 6802 (1294/95) мартовскому году (Бережков, 1963, с. 290).
В 1292/93 г. новгородцы совершили военный поход на емскую землю и вернулись “вси здрави”. Ответная акция шведов была направлена против корелы и ижоры. Отряд в 800 человек (400 пошли на корелу и столько же на ижору) был уничтожен. Однако мощь и натиск шведов не ослабевали. Им удалось увенчать свою деятельность сооружением в 1293/94 г. города на Корельской земле — Выборга. Лаконичное сообщение русской летописи контрастирует с сообщением шведской рифмованной Хроники Эрика, безмерно восторгающейся этим событием. “Пошли они (т. е. шведы.— С. К..) в языческую землю и положили конец злу и великой беде; язычники слишком близко подходили к ним. Это было там главным их делом; и построили они крепость в том краю, где кончается христианская земля и начинается земля языческая. Теперь там добрый мир, больше тишины и покоя и больше людей, верующих в бога ... У русских стало, таким образом, меньше подвластной им земли” (Рыдзевская, 1978, с. 112).
30 марта 1294 г. новгородцы пытались уничтожить вновь созданную крепость, но в обстановке, осложненной межкняжеской распрей, подогреваемой монголо-татарами, не хватило ни сил, ни согласованности.
1295/96 г.
“В лето 6803. Поставиша Свея с воеводою своим Сигом город в Кореле; новгородци же, шедши, город розгребоша, а Сига убиша, не пустиша ни мужа”.
(НПЛ младшего извода, с. 328; Софийская первая, с. 202; Летопись Авраамки, с. 56; Новгородская четвертая, с. 249).
В 1295/96 г. новгородцы разрушили укрепленную шведами во главе с воеводой Сигом крепость Корелу. Уже упомянутая Хроника Эрика признала поражение. “Все христиане (т. е. шведы.— С. К.) погибли там ради господа и святой веры. После того островом там владели русские и сильно укрепили его, и посадили там мудрых и храбрых мужей, чтобы христиане не приближались к этому месту” (Рыдзевская, 1978, с. 112). В честь знаменательного события (см. следующее сообщение) по распоряжению архиепископа Климента в Новгороде возведена каменная церковь Воскресения на городских каменных воротах.
1296/97 г.
“В лето 6804. Постави архиепископ Новгородский Климент (церковь) каменну Воскресение Христово, на градных каменных воротех, по сему завету, что Бог пособил Немец Новгородцам побить и город Корелу разграбить”.
(Новгородская третья, с. 221; НПЛ младшего извода, с. 328).
1300/01 г.
“В лето 6808 ... Того же лета придоша из замория Свей в силе велице в Неву, приведоша из своей земли мастеры, из великого Рима от папы мастер приведоша нарочит, поставиша город над Невою, на усть Охты рекы, и утвердиша твердостию несказаньною, поставиша в нем порокы, похвалившеся оканьнии, нарекоша его Венець земли: бе бо с ними наместникь королев, именемь Маскалка; и посадивше в немь мужи нарочитые с воеводою Стенем, и отъидоша”.
(НПЛ старшего извода, с. 91; НПЛ младшего извода, с. 330—331; Воскресенская, с. 183; Софийская первая, с. 203; Летопись Авраамки, с. 57; Ермолинская, с. 95; Львовская, с. 172; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 172—173; Новгородская четвертая, с. 251).
1301/02 г.
“В лето 6809. Приде князь великыи Андреи с полкы низовьскыми, и иде с новгородци к городу тому, и приступиша к городу, месяца мая 18, на память святого Патрикия, в пяток пред Сшествием святого духа, и потягнуша крепко; силою святыя Софья и помощью святою Бориса и Глеба твердость та ни во чтоже бысть, за высокоумье их; зане всуе труд их без божия повеления: град взят бысть, овых избиша и исекоша, а иных извязавше поведоша с города, а град запалиша и розгребоша”.
(НПЛ старшего извода, с. 91; НПЛ младшего извода, с. 331; Воскресенская, с. 183; Софийская первая, с. 203; Летопись Авраамки, с. 57; Ермолинская, с. 95; Львовская, с. 172; Псковская первая (под 6810), с. 14; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 173; Новгородская четвертая, с. 251).
В 1300 г. (по сведениям Хроники Эрика 30 мая 1300 г.) шведы с королевским наместником Тюргильсом Кнутссоном вышли в море и пришли в Неву к устью р. Охты. Они привезли с собой мастеров и даже одного известного мастера от папы из Великого Рима, соорудили мощную крепость, снабдив ее метательными машинами — пороками, и назвали, не без претензий, Ландскрона — Венец земли.
О неудачной попытке русских уничтожить еще недостроенную крепость сообщает Хроника Эрика или Древнейшая шведская рифмованная хроника (русские летописи об этом молчат). Отряд с рыцарем Харальдом был послан к Ладожскому озеру с целью задержания русского войска на подступах к Ландскроне. Однако отряд не достиг цели своего назначения, попав в бурю на Ладоге. Шведы “стали держать путь в Карельскую землю и высадились на берег близ деревни на реке”. Пять суток они убивали местных жителей (по Рыдзевской, 1978, с. 115. Хроника Эрика) и сжигали поселения, после чего вернулись в Неву.
Когда крепость была построена, в ней оставили гарнизон в 300 человек во главе с рыцарем Стеном, а остальные отправились домой, куда прибыли в конце сентября 1300 г. Положение оставшегося гарнизона было тяжелым, поскольку приходилось питаться испорченными продуктами, поэтому многие заболели цингой. 12 мая 1301 г. великий князь Андрей Александрович с большим войском, состоявшим из воинов центральных областей Руси и новгородцев, осадил Ландскрону. “Русские тогда снова собрались, и карелы, и язычники, потому что крепость та была так поставлена, что жителям того края ничего другого не оставалось, как подчиниться или бежать, если они хотели остаться в живых” (Хроника Эрика, с. 117—118). Время для взятия крепости выбрали удачно: ослабевший гарнизон шведской крепости без притока свежих сил не смог оказать серьезного сопротивления. Крепость была взята и сожжена, остатки оборонительных сооружений уничтожены. После чего, как пишет Хроника Эрика, “все русские отправились домой и увели с собой пленных тех” (Хроника Эрика, с. 119; подробнее об этих событиях см. Шаскольский, 19876, с. 36—63).
Отрывок из грамоты с жалобой на Федора Михайловича и Бориса Константиновича. 1304—1305 гг.
“Благословление от владыкы, поклон от посадника, и от тысячкого, и от всего Новагорода князю Михаилу Ярославицю... А Бориса Костянтиновица кърмил Новгород Корелою; и он Корелу всю истерял и за немце загонил; над тимь, рубежь учинил на Новегороде, чего не пошло. Про рубежь, господине, како будешь в Новегороде у отца своего у владыце и у своих мужь, нам с нимь суд перед тобою, господине. А ныне серебра ему не вели емати. А тобе, господине, новгородьскымь хлебомь не кърмити его. А из Новгородьскои волости поидеть. А на селех его куны даем по исправе на купленых; а которое не куплено, а с тех поидеть бес кун”.
(ГВНиП, № 8).
Князь Борис Константинович из тверской княжеской семьи был поставлен во главе Корельской земли, но вызвал недовольство населения. В результате часть корелы перешла на сторону шведов. Новгород потребовал удаления Бориса из Новгородской волости и предания его суду. А поскольку за время своего пребывания в качестве служилого князя он успел купить села, то деньги ему возвращались, а те села, что не были куплены (видимо, присвоены им), освобождались без уплаты.
1310/11 г.
“В лето 6818. Ходиша новгородци в лодьях и в лоивах в озеро, и идоша в реку Узьерву, и срубиша город на порозе нов, ветхыи сметавше”.
(НПЛ старшего извода, с. 92—93; НПЛ младшего извода, с. 333; Летопись Авраамки, с. 58; Новгородская четвертая, с. 253).
В целях усиления обороноспособности Карельского перешейка новгородцы приплывают в 1310 г. по озеру в реку Узерву и сооружают рядом с порогами новый город, а старый разбирают. Более того, предпринимаются попытки нанести удар по шведским укреплениям в Финляндии. Так, в 1311 г. состоялся успешный новгородский военный поход во главе с князем Дмитрием Романовичем в землю еми. Переехав море, вошли в “Купецкую реку”, села сожгли, захватили пленников, уничтожили скот, затем также поступили с селами Черной речки и подошли к городу “Ванаю”. Город сожгли, а “немци” укрылись в неприступном детинце. Шведы с поклоном просили мира, но новгородцы не согласились. Стояли три дня и три ночи, жгли села, уничтожали урожай и скот. Обратный путь прошел через “Кавгалу реку и Перну реку” и море и закончился в Новгороде.
(НМЛ старшего извода, с. 93; НПЛ младшего извода, с. 333—334; Софийская первая, с. 205; Воскресенская, с. 185—186; Летопись Авраамки, с. 59; Новгородская четвертая, с. 254—255).
1314/15 г.
“В лето 6822. Избиша Корела городчан, кто был Руси в Корельском городке, и въведоша к собе Немець; новгородци же с наместникомь Федоромь идоша на них, и передашася Корела, и избиша новгородци Немець и Корелу переветников”.
(НПЛ старшего извода, с. 94; НПЛ младшего извода, с. 335; Летопись Авраамки, с. 60; Новгородская четвертая, с. 255).
Перебила корела русских горожан в Корельском городке и впустила в город шведов. Но как только новгородцы с наместником Федором подступили к городу, карелы перешли на сторону новгородцев. Шведы и карелы-переветники (изменники) были уничтожены.
1316/17 г.
“В лето 6824. Выидоша наместници Михайловы из Новагорода, и поиде князь Михаиле к Новугороду со всею Низовьскою землею; а новгородци учиниша острог около города по обе стороне, и соидеся вся волость новгородская: пльсковичи, ладожане, рушане, Корела, Ижера, Вожане”.
(НПЛ старшего извода, с. 95; НПЛ младшего извода, с. 337; Воскресенская, с. 187; Ермолинская, с. 98; Софийская первая, с. 206; Летопись Авраамки, с. 61; Львовская, с. 174).
В 1316/17 г. наместники тверского князя Михаила выехали (по другому летописному сообщению их выгнали) из Новгорода. Михаил с воинами двинулся на Новгород. Но новгородцы укрепили город и позвали на подмогу всю волость новгородскую: псковичей, ладожан, “рушан” (жителей Старой Руссы), корелу, ижору и водь. Михаил остановился в 50 верстах от Новгорода. Но обстоятельства складывались не в его пользу: ему пришлось отступить, так ничего и не предприняв. Тяжело пришлось воинам — они терялись в лесах, тонули, умирали от голода, а оставшиеся без славы и чести разошлись по домам.
Во внешнеполитической жизни произошли два события, обострившие отношения между Новгородом и Швецией и осложнившие обстановку в этом регионе. В 1317 г. шведы пришли в Ладожское озеро и уничтожили много обонежских купцов, а в 1318г. новгородцы морем (через Финский залив) попали в “Полную реку” (видимо, р. Аурайоки) и взяли “Людерев город” (т. е. город Або шведского наместника) и “пискупль” (епископский замок) и вернулись в Новгород (см. подробнее: Шаскольский, 19876, с. 78—80).
1322/23 г.
“В лето 6830 ... Тогда же приходиша Немци ратью к Корельскому городку и не взяша его. Того же лета поиде князь великыи Юрьи с новгородци к Выбору, городу немецьскому; и биша и 6-ю пороков, тверд бо бе, и избиша много Немець в городе, а иных извешаша, а иных на Низ поведоша; и стоявше месяць, приступиша и не взяша его”.
(НПЛ старшего извода, с. 96; НПЛ младшего извода, с. 328—329; Софийская первая, с. 216; Летопись Авраамки, с. 63; Извлечения из Воронцовского списка, с. 457; Симеоновская, с. 89 (под 6832); Новгородская четвертая, с. 259).
Подошли шведы ратью к Корельскому городку, но не смогли взять его. В этом же году московский князь Юрий Данилович с новгородцами пошел к немецкому городу Выборгу, но хотя и били его шестью пороками (осадные машины для проламывания стен) и простояли месяц, но городом не овладели, поскольку крепость была тверда. Часть шведов уничтожили, иных повесили, а третьих взяли в полон.
Об осаде Выборга в 1322 г. известно из двух шведских источников, из которых становится ясно, что начало осады произошло 12 августа, а 9 сентября состоялся штурм крепости, закончившийся неудачей (Шаскольский, 19876, с. 83).
1323/24 г.
“В лето 6831. Ходиша новгородци с княземь Юрьемь и поставиша город на усть Невы, на Ореховомь острове; ту же приехавше послы великы от свеиского короля и докончаша мир вечный с княземь и с Новымьгородомь по старой пошлине”.
(НПЛ старшего извода, с. 97; НПЛ младшего извода, с. 339; Извлечения из Воронцовского списка, с. 457; Софийская первая, с. 216; Воскресенская, с. 199; Летопись Авраамки, с. 64; Ермолинская, с. 101; Львовская, с. 177; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 189 (поД 6832); Новгородская четвертая, с. 260).
В 1323 г. в устье р. Невы на Ореховом острове новгородцы, руководимые князем Юрием Даниловичем, строят крепость, куда приезжают великие послы шведского короля и где подписывается с князем и с Новгородом вечный мир по “старой пошлине” (грамоте).
Ореховецкий мирный договор 1323 г.
“Се яз князь великыи Юрги с посадником Алфоромеием и с тысяцким Аврамом с всем Новым городом докончали есм с братом своим с князем Свеискым с Манушем Ориковицем. А приехали от Свеиского князя послове Герик Дюуровиць, Геминки Орисловиць, Петр Юншин, поп Вымундер. А ту был от купець с Готского берега Лодвик и Федор, и докончали есмы мир вечный и хрест целовали; и да князь великий Юрги со всем Новымгородом по любви три погосты Севилакшю, Яскы, Огребу — Корельскый погосты, а розвод и межя от моря река Сестрея, от Сестрее мох, середе мха гора, оттоле Сая река, от Сае Солнычныи камен, от Солнычнего камени на Чермьную Щелю, от Чермной Щелье на озеро Лембо, оттоле на мох на Пехкей, оттоле на озеро Кангас иерви, оттоле на Пурноярьви, оттоле ... /на/ Янтоярви, оттоле Торжеярви, оттоле Сергилакши, оттоле Самосало, оттоле Жити, оттоле Кореломкошки, оттоле Колемакошки, оттоле Патсоеки, оттоле Каяно море, а что наших погостов Новгородских воды и земле, и ловит /щ/: у Уловежи половина во всем, Ковкоукали половина, Ватикиви половина, Соумовиси половина, Уксипя половина, Урбала половина, Кедевя шестая часть бобров, Коуноустани шестая часть /бобров/ за рубежем, а то все к Новугороду ... Гости гостити бес пакости из всей немъцискою земле: из Любка, из Готского берега и Свеискои земле по Неве в Новгород горою и водою, а Свеям всем из Выбора города гости не переимати, тако же и нашему гостю чист путь за море; по сем миру городов не ставити ко Корельской земле ни вам, ни нам. А должник, и поручник, и холоп или хто лихо учинит, а побегнет или к вам или к нам, выдати его по исправе. А земле и воды у новгородской Корелы не купити Свеям и выборяном. Аже имуть занаровце не правити к великому князю и к новугороду, а Свеям им не пособляти, а что ся учинит в том миру обидное или от вас или от нас, миру не порушити, всему тому исправа учинити, а где учинится тяжь ту нъ/ны/ кончати по Бжии/божии/ правде, а Новугороду мир и пригородом всем и всей волости Ноугороскои, тако, же и всей земле Свеискои. А взя/л/ князь великий мир и весь Новгород /со/ Свеиским князем и со всею Свеискою землею и с Выбором в пятьницу за три дни передь Успением Святыя Богородиця. А хто изменит хрестеноие целование, на того Бог и Святая Богородиця”.
(Здесь текст дан с уточнениями по латинскому тексту).
(Грот, 1877, с. 3—4; ГВНиП, № 38).
1327/28 г.
В лето 6835 ... И на третьее лето вложи оканныи враг диавол в сердце князем роуским взыскати князя Александра, повелением окааннаго царя Возбяка: и подъяше всю землю Рускоую, и приехавше к Новугородоу, и подъяше новогородцов и всю область Новогородскоую от Белаозера и от Заволочьа и от Корелы”.
(Псковская третья, с. 90—91).
В 1327 г. приехал в Тверь ордынский посол Шевкал, двоюродный брат хана Узбека. Насилиями и притеснениями (он даже выгнал князя Александра со своего двора) вызвал недовольство тверичей. Целый день длился бой Александра и тверичей с ордынцами и одолели их. Шевкал бросился в старый дом князя Михаила, но Александр не пожалел отцовского дома и приказал сжечь его, в котором погибли ордынцы вместе с Шевкалом. Узбек был зол. По одним сообщениям, он послал за московским князем, по другим — сам Калита поехал в Орду и вбзвратился оттуда с 50000 войском. По ханскому приказу в Тверской волости опустошили и сожгли города и села, увели людей в полон.
Александр хотел укрыться в Новгороде, но Новгород не принял его, затем — в Пскове и наконец нашел убежище в Ладоге. Узбек требовал выдачи Александра. На следующий год в Псков явились послы от Москвы, Суздаля, Твери и Новгорода (в цитируемом отрывке “и вся область новгородская от Белоозера и Заволочья и до Корелы”) с целью уговорить Александра поехать в Орду, иначе Русская земля будет опустошена ордами монголо-татар. Но псковичи отговорили Александра от поездки. Тогда Калита посоветовал митрополиту Феогносту проклясть и отлучить от церкви князя Александра и весь Псков. Угроза была чрезвычайно серьезной, и Александр уехал в Литву, а через 1,5 года, когда напряженность спала, возвратился в Псков, который принял князя с честью (Соловьев, 1960, кн. II, с. 230—233).
1331/32 г.
“В лето 6839 ... И в такой тяготе слово право дали сыну его Наримонту пригороды Новгородския: Ладогу, и Ореховый городок, и Корелский городок, Корелскую землю, половину Копорьи в вотчину и в дедину и его детем”.
(Воскресенская, с. 202—203; Ермолинская, с. 103; Летопись Авраамки, с. 67; Львовская, с. 177; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 204; Новгородская четвертая, с. 263—264).
В сложных обстоятельствах борьбы Новгорода за независимость от московского князя необходим был союз с Литвой. Вот почему Наримонту в качестве компенсации за содействие и помощь даются пригороды новгородские: Ладога, Орешек, Корельский городок, Корельская земля, половина Копорья. Следующее летописное сообщение рассказывает об этом событии так. Литовскому князю-язычнику Наримонту захотелось поклониться св. Софии и он попросил об этом новгородцев. Через послов Григория и Александра его пригласили в Новгород. Он приехал в октябре 1333 г., его приняли с честью. Наримонт присягнул на верность Новгороду и получил Ладогу, Орешек, Корельский городок, Корельскую землю и половину Копорья.
1333/34 г.
“В лето 6841 ... Сем же лете въложи бог в сердце князю Литовьскому Наримонту, нареченому в крещении Глебу, сыну великого князя Литовьскаго Гедимина, и присла в Новъград, хотя поклонитися святей Софеи; и послаша новгородци по него Григорью и Олександра, и позваша его к собе; и прииха в Новъгород, хотя поклонитися, месяца октября; и прияша его с честью, и целова крест к великому Новуграду за один человек; и даша ему Ладогу, и Ореховый, и Корельскый и Корельскую землю, и половину Копорьи в отцину и в дедену, и его детем”.
(НПЛ младшего извода, с. 345—346; Воскресенская, с. 203—204; Софийская первая, с. 220; Летопись Авраамки, с. 69; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 206; Новгородская четвертая, с. 265).
1337/38 г.
“В лето 6845. Приидоша Немци к Корельскому городу с многою силою; бяше в городе тогда воевода Валит Корелянин, и доспе Валит перевет с Немци и предал город Немцам; Немци же начаша городом владети. Новгородьци же уведавши, с всею силою своею сташа под городом июля в 3 день, в осмый же день приступиша к городу; и Валит доспе перевет к Новогородьцем, и отвори город, Новогородци же взяша свой город июля в 8, в полъдни, а Немец избиша, а иных извешаша”.
(Софийская первая, с. 220).
“Той же зимы Корела, подведше Немець, побиша Русь новгородцов много и ладожан гостии и кто жил крестиян в Кореле, а саме побежале в Немечкыи городок и потом много посекоша крестиян изь Немечкого городка”.
(НПЛ младшего извода, с. 348; Софийская первая, с. 221; Новгородская четвертая, с. 266).
По Софийской летописи, в 1337 г. пришли шведы к Корельскому городку с большой ратью. Воевода города Валит Корелянин предал город шведам. Когда новгородцы в начале июля подошли к г. Кореле, Валит перешел на сторону новгородцев и отворил город. Шведы были наказаны. Но в тот же год, продолжает Софийская летопись (об этом же говорится и в НПЛ младшего извода), корела с помощью позванных шведов уничтожила христиан, живущих в г. Кореле, новгородцев и ладожан-гостей. Шведы вернулись в “немецкий городок” (Выборг), где тоже от их рук пострадали православные.
Весной 1338 г. новгородцы с посадником Федором Даниловичем находились под Орешком и пытались вести со шведским воеводой Стенем переговоры о мире, но результата не достигли. Новгородцы возвратились домой, а шведы с корелой грабили Обонежье, сожгли ладожский посад. “Молодцы” новгородские не замедлили с ответными действиями: они разорили Городецкую (шведскую) корелу, опустошили землю их, уничтожили урожай и скот.
Предание о Валите, записанное московскими послами около 1592 г., фрагментарно ввел в научный оборот Н. М. Карамзин в “Истории государства Российского” (1892, т. XI, примечание 56, с. 10). В настоящее время в центральном государственном архиве древних актов (ЦГАДА) в подборке материалов 1614г., касающихся русско-датских переговоров о Лапландии, обнаружен полный текст о Валите: “Опросные речи данщиков и которые лю/ди/ з данщики в Лопи езживали и всяких людей старожилцов, которые сказались в Л/о/пской земли знатцы и про рубежи им ведомо, сказывали послом князю Семену Звенигородцкому с товарыщи” (ЦГАДА, ф. 53. Сношения России с Данией. 1614 г., № 1). Б. Н. Флоря считает, что обнаруженный документ “позволяет отождествить Валита предания с “Валитом корелянином”, который, по данным Софийской первой летописи, сидел в 1337 г. воеводой в Корельском городке” (Флоря, 1988, с. 108).
1338/39 г.
“В лето 6846 ... Той же весне ездиша новгородци с посадником Федором в Неву, и стояша под Ореховым, съсылающеся послы с воеводою немечкым с Стенем, и не бысть миру, нь тако възвратишася новгородци в Новъгород. Воеваша Немце с Корелою много по Обонижью, послеже и Ладогу пожгоша, пригонивше, посад, нь города не взяша. Потом же ходиша молодци новгородстеи с воеводами и воеваша городецьскую Корелу немечкую, и много попустошиша земли их и обилье пожгоша и скот иссекоша, и приидоша вси здрави с полоном”.
(НПЛ младшего извода, с. 348—349; Софийская первая, с. 221; Летопись Авраамки, с. 70).
1338/39 г.
“В лето 6846 ... Той же зимы прислаша послы из немечкого городка из Выбора о миру в Новъгород от Петрика воеводе, ркуще, яко князь свеискыи того не ведаеть, что учинилося розмерье с Новымъгородом, нь то подеял Стень воевода о своемь уме. Новгородци же послаша Кузму Твердиславица и Олександра Борисовица посольством, и привезоша мир, доконцавше по тому миру, что доконцали с великым князем Юрьемь в Неве, а про Кобыличкую Корилу послати к свеискому князю”.
(НПЛ младшего извода, с. 349).
1339/40 г.
“В лето 6847 ... Того же лета послаша новгородци Кузму Твердиславля и Олександра Борисовича с другы, а от владыкы сестрицича его Матфея за море к свеискому князю посольством; и наихаша его в Мурманьскои земли, в городе Людовли, идоконцаша мир по старым грамотам; а про Корилу тако ркоша: “аще к вам наши бежат, секите их или вешайте; или ваши к нам, мы же тако им створим, дажь не польстят промежю нами; а сих не выдадим: крещени суть в нашю веру; а и бес того мало бе их осталося, а то вси помроша гневом божиим”.
(НПЛ младшего извода, с. 350; Софийская первая, с. 221).
Возобновление мирных переговоров началось зимой 1338/39 г. Из Выборга от воеводы Петрика появились в Новгороде послы, которые заверяли, что шведский князь не знал, что произошло “розмирье” с Новгородом, это, мол, вина воеводы Стеня. Послы Александр Борисович и Кузьма Твердиславич, представлявшие новгородскую сторону, договорились о мире, который заключили с великим князем Юрием на Неве, а о Кобылицкой кореле следовало говорить непосредственно со шведским князем.
Весной 1339 г. новгородское посольство: те же Кузьма Твердиславич и Александр Борисович “с другы” и Матвей, племянник новгородского архиепископа, — отправилось за море к шведскому королю. Нашли его в Мурманской земле, “в городе Людовли” и заключили мир по старым грамотам, а о кореле договорились так: “если к вам наши побежат, секите их или вешайте, если ваши к нам, то поступим также, чтобы не ссорили нас друг с другом. А этих карел не выдадим, они крещены в нашу веру. И без того их мало осталось, а то все погибли” (имеются в виду православные, новгородские карелы).
1348/49 г.
“В лето 6856... А Магноушь прииде в Неву и приступи с всею силою своею подо Орехов, а Ижеру почал крестити в свою вероу, а который не крестятся, а на тых рать поустил, и на Водь. Новгородци же, слышав то, послаша противу их на Вочкую землю Онцифора Лоукинича, Якова Хотова, Михаилу Фефилатова, а с ними 400 рати; избиша Немець 500 в канон Бориса и Глеба, а иных изнимаша, а переветников казниша; а Нрвгородцев 3 чловека оубиша, а бои бысть на /Жа/бце поле. Король же взя Ореховець на Спасов день лестью, доконцав взяти окоуп, и пойма Аврамову чадь в таль 11 чловек, повезе с собою за море, а иных всих и городчан с наместником Наримантовым отпустил из городка, а в Ореховци остави рать. А Новгородци копишася в Ладоге, дожидающе князя великаго Семиона; князь же отъехав от Торжку до Ситна, и поеха възад на Москву, а брата своего Ивана присла в Новгород. Он же слышав, что Немци город взяли и не поеха к Новгородцем в Ладогу на Немци, но поеха опять из Новагорода на Низ, не приемь владычня благословенна, ни Новгородчкаго челобитья. Посадник же Феодор Даниловичь, и наместници княжи Семионовы, и вси Новгородци, и Плесковичь немного, и Новоторжци, и вся область Новгородцкая, ополчився, поехаша из Ладоге и сташа под Ореховым на Оуспение святей Богородици; и прслаша 1000 рати ко Корельскому, и избиша Немець под городком, и Людку воеводу оубиша”.
(Новгородская четвертая, с. 277—278; Летопись Авраамки, с. 79—80; НПЛ младшего извода, с. 359—361; Ермолинская, с. 108—109; Львовская, с. 185; Симеоновская, с. 96; Псковская первая, с. 12; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 219—220).
Это известие связано с походом шведского короля Магнуса в 1348 г. Когда шведами был захвачен Орешек, Магнус, оставив в нем сильный гарнизон (около 800 человек), ушел с основной частью своего войска в обратный путь. Этой удачно сложившейся ситуацией воспользовался Новгород. “Посадник Федор Данилович и наместники князя Семена Ивановича, и все Новгородцы, и немного псковичей, и жители Новоторжка, и вся область новгородская вышли из Ладоги и встали под Ореховым... и послали рать в 1000 воинов к Корельскому городку, разгромили шведов под городком и убили воеводу Лютку”.
1352 г.
“В лето 6860 ... Рукописание Магнуша короля Свеиского. Се яз Магнушь король Свеискыи, нареченыи во святом крещении Григореи, отходя сего света пишу рукописание се при своем животе. А приказываю своим детем и своей братьи и всей земли Свеискои не наступати на Русь на крестном целованье, зань же нам не пособляется. Первее сего подъялся местер Белгерь и вшел в Неву, и срете его князь великий Александр Ярославичь на Ижере реце, а самого прогна, а рать его поби. И по том брать мои Маскалка вщед в Неву город постави на Охте реце и наместникы своя посади с множеством Немець, а сам поиде за море. И пришед князь велики Андреи Александровичь город взя, а наместникы и Немци поби. И по том было нам розмирье с Русью 40 лет; и по том на 40 лет с великим князем Юрьем Даниловичем взяли есмя мир вечный, на Неве земли есмя и воде учинили роздел, кому чем владети, и грамоты есмя пописали и попечатали. И по том по 30 летех яз, король Магнушь, того не порядя, поднялся есми со всею землею Свеискою и вшед в Неву взях город Орехов и наместники есми свои в городе посадил и силы моея несколько оставих, а сам поидох за море. И по том пришед Новогородци город свои взяли, а моих наместников и Немець побили, которые были в городе. И яз того не порядя за один год опять поидох ко Орехову с всею Свеискою землею, и срете мя весть, что Новогородци под Ореховцем. И яз опять пошел под Копорью и под Копырьею есми ночь начевал. И прииде ко мне весть: Новогородци на вуко земли, и яз то слышав побегл за море; и воста буря силна яко в взлех и парусов не знати и потопи рати моее много на усть Неровы рекы. И пошел есми в землю свою со останком рати и от того времени наиде, на землю нашу Свеискую погыбель, потоп, мор, голод и сеча межи собою, а у мене бог ум отъят; и седех в полате год прикован к стене чепью железною и заделан был есми в полате. И по том приеха сын мои Сакун из Мурманьскои земли и выня мя яз полаты и повезе в свою землю Мурманьскую. И удари на мене опять потоп, корабля моя и люди моя истопи ветр, а сам стзорихся плавая на дне корабленом и с торцьнем пригвоздихся 3 дни и 3 нощи, и по божью повелению принесе мя ветр под манастырь святаго Спаса в Полную реку, и сняша мя с дъскы черньцы и внесоша мя в манастырь и постригоша мя в черньци и в схиму; и сотвори мя господь жива и три дня и 3 нощи. А все то мене бог казнил за мое высокоумие, что наступил есми на Русь на крестном целование. И ныне же приказываю своим детем и своей братье и всей земли Свеискои не наступите на Русь на крестном целовании, а хто наступит, на того бог и огнь и вода, им же мене казни, а все то сдея к моему спасению”.
(Московский летописный свод конца XV в., с. 178—179).
Как установлено, “Рукописание Магнуса” — вымышленное завещание шведского короля, написанное в начале XV в. неизвестным новгородским книжником. Магнус был шведским королем с 1319 по 1363 г. (формально оставался им до 1371 г.). В 1343г. норвежскую корону передал своему сыну Хакону. В “Рукописании” перечисляются неудачные шведские походы на Русь и более подробно рассказывается о походе Магнуса в 1348 г. и о его неблагоприятных, как для страны, так и лично для Магнуса, последствиях. Некритическое использование “Рукописания” привело к тому, что в литературе сложилось неверное мнение о втором походе Магнуса на Русь, состоявшемся якобы в 1349 или 1350 г. (Шаскольский, 19876, с. 158—164).
1351/52 г.
“В лето 6858. Ходиша новгородци воевать на Немечкую землю с Борисовым сыном с неместьницим, с тысячкым с Иваном с Федоровицем, с воеводами с Михаилом с Даниловичемь, с Юрьем с Ивановичем, с Яковом с Хотовым, и приидоша к городу к Выбору в понеделник месяца марта в 21 день, и пожгоша посад всь. На другыи же день выидоша Немци из города, и удариша на них новгородци, и побегоша Немци в город, и убиша ту несколько Немець, и волость около города воеваша и пожьгоша, а Немець иссекоша много, и жон и детии, а иных живых изимаша; и приихаша в Новъград вси здрави. Того же лета ходиша новгородци в Юрьев, и розменишася Немци, что поимале в — Реховом, Свею на Аврама и на Кузму и на Олександра и на Ондрея и на дружину их, что быле за морем у Свеискаго короля у.Магнуша; и приихаша в Новъград вси здрави”.
(НПЛ младшего извода, с. 361—362; Летопись Авраамки, с. 82; Новгородская четвертая, с. 279).
По мнению Бережкова (1963, с. 298), сочетание элементов даты “в понеделник месяца марта в 21 день” соответствует 6859 (1351/52) мартовскому году.
“Ходили новгородцы на шведскую территорию с сыном наместника Бориса, тысяцким Иваном Федоровичем, с воеводами Михаилом Даниловичем и Юрием Ивановичем, Яковым Хотовым и подошли к Выборгу в понедельник 21 марта /1351 г./ и сожгли посад. На другой день вышли шведы из города и новгородцы ударили по ним и шведы побежали в город, часть их была убита. Волость около города разрушили и пожгли, многих шведов уничтожили, в том числе и женщин и детей, а иных живыми взяли и возвратились в Новгород все здоровы”.
1360/61 г.
“В лето 6868 ... Той же осени погоре Корельскыи город напрасно (внезапно.—С. К..), и много пакости створися доспеху и животу, а городчане толко душами осташася”.
(НПЛ младшего извода, с. 367; Летопись Авраамки, с. 89; Новгородская четвертая, с. 289).
1364.
“В лето 6872 ... А в Корельском городке посадник Яков постави костер камен (боевую башню.—С. К.)”.
(Летопись Авраамки, с. 90).
1375/76 г.
“В лето 6883. Того же лета постави Корела Семидесятская Новый городок”.
(Новгородская четвертая, с. 205; Летопись Авраамки, с. 102; Софийская первая, с. 235; Патриаршая или Никоновская, т. XI, с. 24).
1377/78 г.
“В лето 6885. Ходиша из Новагорода люди молодыи к Новому городку, на Овль на реце, к немечкому. И стояша под городом много днии, и посад всь взяша, и волость всю потравиша, и полона много приведоша в Новъгород, а сами приидоша все зрави в Новъгород, с воеводою Иваном Федоровицем, Василии Борисович, Максим Онаньиниц”.
(НПЛ младшего извода, с. 374; Летопись Авраамки, с. 102—103; Новгородская четвертая, с. 305).
В Софийской первой летописи это событие преподносится с некоторыми другими деталями:
“В лето 6885. Ходиша из Новагорода люди молодыи на Окиян море на Тивролу ратию, а воевода у них Иван Валит, Василий Синец, Михаиле Бука, Максим Онаниичь, и стояше на Овле реце под Новым городком: а посад пожгоша и волости повоеваша, а сами приидоша в Новъгород со множеством полона Немецького”
(Софийская первая, с. 235).
“В том же году построила корела Семидесятская Новый городок”.
Одни исследователи считали, что Семидесятская корела — это саволакская корела, а Новый городок — г. Нишлот, по мнению других, речь идет о приботнийской кореле и г. Оулу (Кочкуркина, 1982, с. 74). В пользу второй точки зрения говорят летописные сообщения, помещенные под 1377 г. — Ходили из Новгорода люди молодые на Окиан море на Тивролу военным отрядом под руководством воеводы Ивана Валита, Василия Синца, Михаиле Бука, Максима Онаньича. Стояли на реке Овле под Новым городком, городка не взяли, но посад сожгли, волость разграбили и вернулись в Новгород со множеством немецкого полона, т. е. шведского.
1383/84 г.
“В дето 6891 ... А в Новъгород приихаша князь Патрикии Наримантович, и прияша его навгородци, и даша ему кормление: Орехов город, Корельскыи город, и пол Копорьи города и Луское село”.
(НПЛ младшего извода, с. 379; Летопись Авраамки, с. 130; Патриаршая или Никоновская, т. XI, с. 84; Новгородская четвертая, с. 90).
1384/85 г.
“В лето 6892. Приихаша городцане ореховци и корельскыи с жалобою к Новугороду на Патрикиа на князя; и князь Патрикии подъя Славно и смути Новъгород: и стаху славляне по князи, и поставиша веце на Ярославле дворе, а другое веце у святей Софеи, обои в оружьи, аки на рать, и мост великыи переметаша; нь ублюде бог и святая Софея от усобныя рати, но отъяша у князя те городы, а даша ему Русу и Ладогу”.
(НПЛ младшего извода, с. 379; Летопись Авраамки, с. 130—131; Патриаршая или Никоновская, т. XI, с. 84; Новгородская четвертая, 1848, с.90).
В 1383/84 г. приехал в Новгород литовский князь Патрикии Наримонтович и новгородцы передали ему в кормление города Орехов и Корельский, половину Копорья и “Луское село”. Эти земли (в том числе и Ладога) в 1333 г. были отданы его отцу Наримонту в наследственное владение, которые, он обязался защищать от внешнего врага. Наримонт с возложенными на него обязанностями не справился. Видимо, поэтому его сыну Патрикию перечисленные в летописном сообщении территории выделены в меньшем количестве и только в кормление. Однако уже на следующий год в Новгород приехали представители Орехова и Корельского городка с жалобами на Патрикия; князь же Патрикий поднял Славно и смуту в Новгороде. Сторонники князя созвали вече на Ярославовом дворе, а другое вече собралось у св. Софии. Все были при оружии, словно на рать отправлялись. Великий мост “переметаша” (разрушили), но до усобной рати дело не дошло. У Патрикия отняли недовольные им города, а взамен дали Руссу и Ладогу.
1388/89 г.
“В лето 6896 ... Князь Лугвень Литовский, нареченный в крещении Семен, присла послы своя в Новъгород Великий Овогимонта и Братошу, хотя быти у них в Новегороде и сести на городкех, чем владел Наримонт”.
(Воскресенская, с. 52).
1389/90 г.
“В лето 6897 ... Того же лета прииха в Новъгород князь Семеон Олгордовиц на Успенье святыя богородица, и прияша его новгородци в честь”.
(НПЛ младшего извода, с. 383; Летопись Авраамки, с. 134; Новгородская четвертая, 1848, с. 96).
-
- Похожие темы
- Ответы
- Просмотры
- Последнее сообщение
-
-
Древнерусские летописи и документы. часть 2
karjalaine tuuli » » в форуме Культурно-исторический форумВ 1389 г. приехал в Новгород литовский князь Семен Ольгердович и приняли его новгородцы с честью. Видимо, по традиции ему была отдана в кормление Корельская земля. Уже в скором времени ему пришлось держать ответ. После длительного перерыва шведы в... - 0 Ответы
- 3055 Просмотры
-
Последнее сообщение karjalaine tuuli
-
-
-
Война капиталов (часть 1) большой объем текста
lein86 » » в форуме Общественно-политический форумВОЙНА КАПИТАЛОВ
Капитал и его виды.
Война капиталов.
Сказка о том, что может быть, или не может…
Роль личности в истории, или «эксцесс исполнителя».
Как быть? и Что делать?
Часть 1. Капитал и его виды.
В настоящее время понятие «капитал»... - 0 Ответы
- 57614 Просмотры
-
Последнее сообщение lein86
-
-
-
Война капиталов (часть 2) большой объем текста
lein86 » » в форуме Общественно-политический форумЧасть 2. Война капиталов.
Постоянное стремление к улучшению условий своего существования является инстинктивной потребностью человека, превалирующей над разумно-творческой. Поскольку в пределах вида наследственно закрепляются не сами инстинкты, а... - 0 Ответы
- 67156 Просмотры
-
Последнее сообщение lein86
-
-
-
Война капиталов (часть 3) большой объем текста
lein86 » » в форуме Общественно-политический форумЧасть третья.
Сказка о том, что может быть. Или не может?
Почему сказка? Потому что высказанные здесь предположения не имеют под собой практически никакой документальной базы, и основаны лишь на части огромнейшего массива информации, которую... - 0 Ответы
- 70108 Просмотры
-
Последнее сообщение lein86
-
-
-
Война капиталов (часть 4) большой объем текста
lein86 » » в форуме Общественно-политический форумЧасть четвертая.
Роль личности в истории или «эффект исполнителя»
В истории развития человечества порой происходят удивительные вещи, когда к власти приходит человек, круто разворачивающий ход событий. В настоящее время, по нашему мнению, в... - 0 Ответы
- 72522 Просмотры
-
Последнее сообщение lein86
-