Новгородские берестянные грамоты

[Yougi]

5. Существует некоторое количество суеверий, которые связаны с находками "громовых стрел". Ф.И Видеманн рассказывает -
в Эстонии считают, что гром бросает молнию, которая всё плавит. Она проникает на семь - по другим данным на девять -
сажен в глубину, и полнимается каждый год на одну сажень. Когда стрелы достигает поверхности земли, их можно найти и
использовать при лечении болезней. Согласно представлениям ливов громовая стрела ( ukkosenkivi, -kuula ) поднимается девять
или сто лет до поверхности; стрелу используют для лечения зубной боли. Литовцы, со своей стороны, рассказывают что стрела
или клин Перкунаса уходят в землю на девять или семь сажней в глубину; она поднимается каждый год на сажень и в своё время
поднимается на поверхность, а там её находят. Такие поверья особенно распространены в немецкоговорящих странах; там уверяют,
что громовая стрела поднимается за семь лет до такой глубины, что её может откопать петух. Это поверие также распространено
среди русских и украинцев. У вотяков тоже есть свои идеи на этот счёт. "Небесный камень" (in-kel´i), как они называют
белемниты, поднимается с глубины сорока сажней сорок лет. Вогулы утверждают, что ударившая в землю громовая стрела выходит
на поверхность через семь лет, если на том месте, в которое она ударила, приносить жертвы мукой. Остякское pàįʼnót 'громовая
стрела', летит с неба, раскалывает дерево и застревает в его корнях; через три года в то же самое время она поднимается
на поверхность, тому, кто её найдёт крупно повезёт: стрелу можно продать аж за три рубля.
По другому смотрят на предмет сибирские буряты: На службе у небесного бога состоят 77 кузнецов, которые каждый день
куют новые стрелы. Если божья стрела попадает в цель, она считается грязной, остаётся на месте и через три дня превращается
в камень. Те же стрелы, которые пролетают мимо, возвращаются на небо. Найденный божьи стрелы используются при колдовстве.
Бурятские верования в некоторой степени напоминают финскую народную традицию. Громовые стрелы бывают двух видов: черные -
то есть кремневые - и светло-серые - то есть кварцитные "громовые камни", как их называют финские геологи. Когда чёрная
стрела летит молнией, то она светит синим, почти чёрным цветом; она убивает людей и животных чаще, чем светлая. Тот, кто
найдет чёрную стрелу, не должен брать её голыми руками, поскольку когда она летит по воздуху то собирает все болезни;
черная громовая стрела "выжигает" болезни из человека. Светло-серая громовая стрела, она круглая и часто имеет дырку в
центре, "часто она не остаётся на земле; когда она падает на землю, то зажигает огонь, и возвращается на небо". Но если
кто-то успеет найти такую стрелу, он получит более эффективное лечебный талисман, чем чёрная стрела.

[Yougi]

6. П осмотрим, чего там у лаппландцев. Лапландского бога грома зовут Hora-galles. Имя заимствованно у скандинавов (Hora <
Thor, galles < karl ) и означает 'Тор-человек'. Священник и магистр Йохан Рандульф так описывает Хора-галлеса в работе
о рисунках на шаманских бубнах: "Есть у них более важный ложный бог, которого называют Hora Galles, тот самый, кого
старые норвежцы называют богом Тором, и который описан в норвежских хрониках, от его имени получил название четверг
(torstai), мы, христиане, до сих пор используем это слово; того же бога, кстати, древние греки [!] называли Юпитером, а
римляне посвятили ему тот же день недели, который мы называем четвергом, у них он Dies Jovi ['день Юпитера']. Этого ложного
бога, который стоит с молотом в одной руке и плотницким молотком в другой, лапландцы почитают как бога грома, который своим
молотом выбивает гром, и просят его, чтобы этот гром не принёс вреда им и их оленям. Также и тогда, когда они хотят поразить
кого-то молнией, они призывают Хора Галлеса, чтобы он обрушил гром на головы их врагов, и это у них частенько получается."
У Хора-Галлеса два вида оружия, из которых одним, плотницким молотком, он пользуется чтобы разгонять бури, а другим,
молотом, поражает врагов. Тот же функционал демонстрирует нам ирландский бог Дагда со своей железной дубинкой - может быть
это тот же самый бог, которого Цезарь в своей работе De bello Gallico называет галльским Юпитером - у того была железная
дубина, которая одним своим концом могла убить девять человек, а вторым концом - оживить их. Запомним пока этот факт, к
нему мы ещё вернёмся в параграфе 9, хотя и немного по другому поводу.
Оружием древнескандинавского бога Тора называеится Mjollnir. Его часто описывают как молот, которым бог грома сражается -
так утверждают некоторые руны Эдды. Согласно Снорри Стурулсону бросок молота означает молнию и гром. Этот молот возвращается
после броска в руки бога как будто бумеранг. В поэме Þrymskviða говорится о том, что молот Мьёллнир был спрятан на глубине
восемь миль: "Спрятал я молот Хлоди [=Тора] на глубине восемь миль". Снова встречаем мы здесь мотив спрятанной под землей
громовой стрелы и её возвращения. О возврате оружия бога рассказывает также древнеиндийская поэма Махабхарата: в данном
случае идёт речь о медном važra, принадлежащем Индре. Литовский Перкунас держит в руке топор (kirvis); если человек грешит,
Перкунас кидает в него топором. Пока топор летит - видят молнию; после этого топор возвращается в руку Перкунаса. Невозможно
утверждать, что все эти народные приметы относятся исключительно к белемнитам, несмотря на то, что поверья сообщают нам
исключительно о боге грома, а не о других богах, и что оружием может быть что угодно - стрела, разные остроконечные предметы,
камень, молот, метательная дубинка или топор. Традиция также содержит мотив возвращения: оружие уходит в землю на 3, 7, 9,
40, 100 сажней или на восемь миль и возвращается на поверхность земли - частенько - через много лет. Числа эти привлекают
внимане, подобные же числа выполняют и другие функции: 77 кузнецов куют метаемые стрелы; железная дубинка убивает 9 человек
и возвращает их обратно к жизни. Оружие возвращается к своему хозяину, иногда, когда промахивается, иногда независимо от
этого. У оружия двойное назначение: оно убивает и оживляет, разрушает и оберегает.

[Yougi]

7. Что же такое jumola, которому принадлежит стрела, как написано в берестяной грамоте № 292? Слово Jumala появляется на
авансцене истории в связи с торговыми и грабительскими походами, которые норвежцы предпринимали в Биармию, в устье реки
Северная Двина. Первую известную экспедицию в те старны совершил Оттар, или Other в 875 году; рассказ об этом сохранился
в дополнениях короля Альфреда к мировой истории Орозия. Описания подобных экспедиций со временем становятся всё более
сказочными; Сага о Орваре-Стреле, Боси-сага, сага о Стурлауге Трудолюбивом рассказывают о героических приключениях викингов
в Бирамии. Так сага о Боси и Херрауде повествует нам о том, как Херрауд и Боси отправились в Биармию добывать украшенное
золотыми буквами яйцо великанской птицы гамра. Они пришли в находящийся в лесу храм, в котором была статуя Jomali(Þar er
göfgat goð Þat, er Jomali heitir), На голове у Йомали была золотая корона, а на коленях стояла наполненная золотом
серебрянная чаша, такая большая, что четырём мужчинам было бы вдоволь работы, задумай они её осушить. Снорри Стурлусон
(1178-1241), в свою очередь, рассказывает в саге о Олафе Святом как Торир Собака и Карли в 1026 году отправились торговать
в Биармию, и, в конце концов, изрядно пограбили местных. Сначала викинги меняли свои товары на беличьи, бобровые и соболиные
шкурки. Когда ярмарка закончилась, они попылыли назад по Северной Двине, однако вскоре повернули обратно, "разжиться добром",
то есть пограбить. Они прошли через лес и вышли на большую поляну, на которой стояда ограда. За оградой, которую охраняли
шесть человек, стоял холм, в котором спрятано было изрядно золота и серебра; стражники, в конце-концов, ушли. Викинги
увидели внутри ограды бога биармов, по имени Jomali (i garðinom stendr goð Biarma er heitir Jomali). В руках Йомали держал
серебряную чашу, наполненную деньгами. На шее Йомали висела цепь, а на цепи - большое украшение. Викинги ограбили храм и
отломали голову статуе, и "грохот был столь силён, что все изумились".
Хенрик Габриэль Портан высказался в 1782 году в том плане, что описания статуи Йомали в этих источниках "выглядят похожими
на описания щведских статуй Тора", и в саге о Стурлауге Трудолюбивом прямо указанно, что статуя изображала Тора. - Внмание
во всех этих рассказах привлекает то, что в описаниях статуи постоянно упоминаются драгоценные металлы: "из золота",
"золотая корона", "серебряная чаша, наполненная золотом", "серебряная чаша", "украшение" и т.п. Когда Снорри Стурлусон
рассказывает в "Круге земном" о статуе Тора, он также напирает на обилие золота: "У него был молот в руке, сам он был большой
и пустой внутри, а сам он сидел на некой табуретке, на которую статую устанавливали, когда выносили из храма. Он был богато
украшен золотом и серебром... Они увидели, что к месту суда подходит большая толпа других крестьян, которые несли с собой
большую, сияющую золотом и серебром статую" - "Там сидел Тор, самый почитаемый из всех богов, украшенный золотом и серебром.
Конунг Олаф [Трюгвассон] поднял секиру, которая была у него в руке, и ударил Тора так, что тот повалился с возвышения вниз".

Отправлено спустя 1 час 33 минуты :
Та же тема драгметаллов присутсвует и в российской т.н. хронике Нестора при описании статуи русского Перуна: "И стал
Владимир княжить в Киеве [в 980 г.] один и поставил кумиры на холме за теремным двором: деревянного Перуна с серебряной головой
и золотыми усами... И, придя в Новгород, Добрыня поставил кумира Перуна над рекою Волховом". Исследователи видели в этих
статуях, выполненных в традициях варяжских князей, изображения Тора. Также, как потомки переселившихся в Россию варягов
адаптировали Тора своих предков в славянского Перуна, так и карелы с берегов Северной Двины дали Тору своё местное имя
Йомали, т.е. Юмала ( Jumala - бог по карельски - прим. перев.).
Но и имя Тор также было знакомо беломорским карелам, чему доказательством служит строки, спетые известным рунопевцем
Архиппой Перттуненым: "Tuurin uutehen tupahan, Palvasen laettomahan". Строки эти интересны во многих отношениях. В них
встречается имя Туури, которое может быть искажённым именем Тора. Имя "Тор" также встречается в ижорских рунах в форме
Turulta miekkoi, Turusta miekkoi, можно восстановить исходную форму Thor-miekkoi, то есть 'Тор-человек' (см. Hora-galles).
У Перттунена также встречается имя Palvanen, которое соответствует имени Pajainen из других рун. Паяйнен - это то же самое,
что лапландское Bâjan, Päjän 'тот бог, что наверху', синоним Хора-галлеса.
Добавлю также, что название русского бога грома Перун, возможно было заимствованно в финский в форме Piru; но Piru потерял
своё изначальное значение и сейчас означает лишь "нечистый, чёрт". То же самое и Perkele, которое по широко распространённому
мнению, находится в родстве с литовским Perkunas (гром, бог грома) и латышским perkuons (гром).
Таким образом финны использовали для именования бога грома/бога небес многочисленные чужестранные заимствования: названия
Перкеле, Пиру, Туури, Паяйнен проливают свет на культурные связи с балтами, славянами, скандинавами и лаппландцами. Однако
слово Юмала как имя небесного бога/бога грома принадлежит к более старому пласту культуры. Прибалтийско-финское Юмала
соотносят с мордовским jumi (jumi-ši-pas), хотя на этот счёт имеются определённые сомнения, а также с черемисским jêmê,
jumê, jumo 'небо, верховный бог'. Финско-черемисское *juma считается заимствованием из арийских. Например, одним из эпитетов
индийского Индры является dymān 'светлый, яркий'. Санскиритское слово dyaus ( gen. divas, lok. div, dyavii [ср. с лат. Jove],
akk. dyām ср. с лат. diem]) - это 'небо, день'; литовское dёvas - 'бог'. Таким образом прибалтийско-финское jumala
этимологически связано с санскритсаким Dyaus (pitā), греческим Zeus (pater), латинским Juppiter (< *Djeupater или *Jupater),
которые все означают 'Отец небесный', так-же, как и в конце-концов, древнегерманский Tyr~Zio.

[Yougi]

8. В карельских и финских заклинаниях слово Юмала обычно соединяется со словом Укко; Юмала - это верховный бог Укко, т.е.
находящийся где-то вверху Укко-Юмала. Он "Укко, верховный бог, дед старый небесный", "Укко верховный бог, отче владыко
небесный", "Укко, бог небесный, Рему на краях туч", "Укко, верхний господин, главный тучам начальник", "Укконен, верхний
владыка", "Укконен, отец высший, муж небесный старец", "Укконен, верховный бог, старец небесный". Он вооружён типичным
оружием бога грома: каменным мечём, огненным мечём, медным молотом, молотом с медной рукояткой.
Стоит обратить внимание на тот факт, что оружие Юмалы часто сделано из драгоценных металлов: золотая дубинка, золотой
топор, серебрянная палица, серебряный молот, серебряная секира, серебряный косарь. Самого Укко называют "золотым королём".
Мотив драгоценных металлов прежде всего присутствует в описании Йомалы из Биармии, но также и в портретах Тора и Перуна.
Другой факт, стоящий внимания, это атрибут Тора - молот Мьёллнир. У лапландского аналога Тора - Хора-галлеса - даже два
молота. Когда у небесного бога Укко в руках топор, есть повод вспомнить, что также и у литовского Перкунаса есть топор и
что якуты называют бога грома владыкой топоров (sügä-tojon), если у Укко есть меч, то и у Перкунаса он есть тоже. Секира
Укко встречается в русских летописях 1200-х годов - topori 'громовой топор'.
Таким образом мы имеем группу критериев, согласно которым можно прийти к следующему выводу: Укко-верховный бог находится
на том же иерархическом уровне как древнескандинавский Тор и русский Перун; то же божество, которое литовцы именуют
Перкунас, а саамы называют Хора-галлес. Внимание также привлекает эпитет Укко верховный бог. Употребление то же, что и
среди лаппландцев: в имени Хора-галлес последняя часть галлес означает 'дед, старик, старый человек'; то же значит и ukko.
Финское разговорное ukkonen (гром - прим. перев.) происходит от слова Укко. По другому у води: "Укконен", пишет эстонский
исследователь Паул Аристе, "у води из Пуммала означает просто бог". Уно Харва замечал, что Укко-верховного бога обычно
называют просто 'богом' и у вепсов и води для него нет отдельного наименования. Y.Х. Тойвонен считал - как свидетельствует
редактируемый им этимологический словарь - что значение выражения Божья сила - это 'сила грома'. Есть сотни строк заклинаний,
в которых слова Укко и Юмала - равнозначны и являются синонимами. Все эти обрывочные сведения как бы намекают, что к концу
периода язычества прибалтийско-финский Юмала был пр статусу богом неба, а по функционалу - заведовал погодой.
Юмалу в финских заклинаниях называют дедом, стариком, живущим высоко в небе. Его жилище также служит центром небосвода, о
чем свидетельствуют строки "Укко ось небесная". Укко - это всегео лишь эпитет Юмалы. Его назначение в этом случае напоминает
английское слово Sir, итальянское signore, французское seigneur, sire, которые происходят от латинского senior 'старше'
(средн. латынь senior 'господин'). Финн, таким образом, беседуя с богом именует его - по английски говоря - Сэр Бог.

[Yougi]

9. Всякий раз, когда молятся Укко-верховному богу, подчёркивают, тем или иным способом, его атрибуты бога погоды. Он живёт
высоко и командует тучами. У него просят дождя для посевов. Охотник просит его о холоде - чтобы добыча хранилась дольше.
Повивальная бабка напирает на то, что Укко-верховный бог может открыть небесные окна, то есть выпустить дождь. Знахарь,
шаманя, вспоминает грохочущую ипостась бога: Укко молотит ригу. Другой знахарь обратится к умению Укко делать дырки там и
сям. Третий попросит Укко прогнать своим оружием демонов болезни; оружие это хорошо нам знакомо - дубины, палицы, мечи,
молоты или топоры. Укко-верховный бог, таким образом, обладает теми же атрибутами и свойствами, что и боги погоды в других
культурах.
Есть и ещё одна служба для Укко - ну или для Юмалы, к которой я хочу привлечь внимание. Один знахарь родом из Кайну рассказал
в 1833 году Элиасу Лённроту такой заговор для обращающегося в суд: "Сам я [прошу], отец Бог, опусти тучи на головы судей,
запутай свидетелей, встань на мою сторону, помоги своему сыну, чтобы голова зря не пропала, чтобы волосы без причины не
вылезли, чтобы шея не переломилась, чтобы ни один волосок не упал" - Мотив туч на головы судей можно найти и в других местах:
так, "затуманить ( в тексте буквально - "затучить" прим.перев.) судей просят "Укко, золотого короля, главного мужа небесного"
или "Укко, неба пуп, грохот [вызывающий] из краёв туч". Особенно примечательно то, что в одной записи - самой, кстати, старой,
от 1828 года - содержит описание грозы. Укко, пуп неба, поднимает тучи; начинается дождь, и Укко "телькутает" знахарю,
прикрытому шляпой, "стальной нос". Что в данном контексте означает глагол телькутать (telkyttää) трудно объяснить; Элиас
Лённрот переводит его в своём словаре как 'smide, takoi (telkytti teräsneniä)'. Teräsnenä (стальной нос - прим. перев.) здесь
эвфемизм: перевод его 'снабжённый стальным наконечником, stålspets, stålspetsad'. Что первое приходит в голову? Правильно -
стрела со стальным наконечником. - В другом варианте этой молитвы Укко просят поразить врагов железным шестом, золотой
дубинкой или медным молотом.
Похоже, ещё одно занятие Укко - судить и наказывать. Укко вспоминают в одной компании с судьями; следует напомнить, что
статуя бога Тора у древних норвежцев стояла на месте собраний (Þing); как раз Тор был в тексте клятв allmatki áss
(всемогущий ас? - прим. перев.). Внезапно мы обнаруживаем, что знахарь надеется на то, что Укко-верховный бог уничтожит
противников оного знахаря соответствующим оружием, т.е. молнией, которую именуют, кроме молота и дубины, также стальным носом,
т.е. стрелой со стальным наконечником (?).
В 945 г сын основателя государства Российского Рюрика Игорь или Ингор (древнесканд. Ингвар ) заключил в Константинополе
мир с тамошним императором. Текст мирного договора сохранился, и там присутствуют следующие строки: "И те из Русской земли,
кому придёт в голову нарушить этот договор, которые крещёные - тому отомстит Бог Всемогущий, а те, которые нет - да не
будет им помощи от Бога и Перуна, щит их да не защитит их, да будет им смерть от собственных мечей, от своих же стрел и
от другого оружия, да будут они рабы здесь и в будущем".
Документ содержит указания на то, как приносят клятвы христиане и язычники; текст продолжается "И крещёные дадут клятву
согласно своей вере, а некрещёные - согласно закона." Документ обещает для нарушителей клятвы прежде всего проклятие Бога,
если он крещёные; если же они язычники, они не смогут получить помощи от Перуна, или как сказано в том же документе ниже:
"Перун его проклянёт, поскольку он нарушил свою клятву". Вторая кара - клятвопреступники умрут от своего же оружия; к этому
мотиву мы вернёмся позже.
Каким образом Перун проклянёт преступника ( и да будеть клѧтъ ѡт Б(ог)а и ѡт Перуна, яко преступи свою клѧтву ) из текста
договора неясно. Но с другой стороны мы знаем, как наказывал клятвопреступников римский Юпитер. Наверное Перун, славянский
бог, поступал аналогично Юпитеру.

[Yougi]

В Риме, на Капитолийском холме - в южной его части - стоял самый старый в городе храм Юпитера (Juppiter Feretrius),
построенный, согласно легенде, самим Ромулом. В алтаре храма хранился святой silex, т.е. некий кусок кремня или кварца
(нем. Feuerstain фин. ukonkivi). Георг Виссова поясняет, что "тут мы видим образ оружия бога грома, подчеркивающее величие
бога неба, повелевающего этим природным явлением". Курт Латте, со своей стороны, высказывал предположение, что silex в
данном случае означает топор, сделанный из кремня. Естественно, сейчас невозможно определить, что же это было и было ли
вообще. Поскольку местнахождением силекса служил храм Юпитера, можно предположить, что это был некий сделанный из камня
предмет, имеющий отношение к Юпитеру; Юпитер был Juppiter Fulgar или Juppiter Fulgar Fulmen, таким образом предмет был
обозначением его молнии, то есть белемнитом. - при заключении общественных договоров silex доставали из дарохранительницы;
вероятно, существовало специальное приспособление для его переноса ( ср. Juppiter Feretius 'Юпитер, установленный на помосте').
При торжественном принесении клятвы забивали силексом поросёнка насмерть (porcum saxo silico percussit). После этого силекс
выбрасывали. При этом читалась клятва "Si prior defexit publico consilio dolo malo, tum ille die, Diespater, populum romanum
sic ferito, ut ego hunc porcum hic die hodie feriam".
В маленьком зале объявляли о случившемся и словесно описывали судьбу клятвопреступников, буде такие окажутся. Если, говорил
клянущийся, народ Рима нарушит скреплённый клятвой договор, да изничтожит его своим силексои Юпитер, также как и я,
представитель народа Рима и его защитник, убиваю тут поросёнка: то есть молнией. Интересно то, что римляне использовали
для убийства молнией тот же глагол (percutio), что и для убийства поросёнка: Iupiter aliquem fulmine percussit. - Отметим,
что немецкоязычных областях практически повсеместно распространено ругательство "Donnerkiel[schlage]!"; в Мекленбурге оно
превратилось в "Dunner sla!". Ругательство содержит ту же самую основу, что и римская клятва Юпитеру.
Всё, что входит в римскую формулу клятвы, является, несомненно, клятвой по аналогии, которая была хорошо известна как
античным, так и более поздним народам. Возьмём, к примеру, Гомера:

«Зевс многославный, великий, и все вы, бессмертные боги!
Первых, которые смеют священную клятву нарушить,
Мозг, как из чаши вино, да по черной земле разольется,
Их вероломных и чад, — и пришельцы их жен да обымут!»

В качестве второго примера можно вспомнить клятву, содержащуюся в договоре, заключенном между князем Святославом Игоревичем
и константинопольским императором Иоанном Цимисхием в 971 году: " Если же не соблюдем мы чего-либо из сказанного раньше,
пусть я и те, кто со мною и подо мною, будем прокляты от бога, в которого веруем, - в Перуна и в Волоса, бога скота, и да
будем желты, как золото, и своим оружием посечены будем". Следует заметить, что у клянущихся был обычай снимать на время
клятвы золотые украшения.
К примеру можно рассмотреть следующие шаблоны клятв, подразумевающих наказание самого себя:

Как сейчас, при произнесении клятвы, я выливаю вино на землю, вылейте вы, Зевс и боги, мои мозги на землю;
Как сейчас, при произнесении клятвы, я снял перед статуей Перуна золотые украшения, сделайте так, чтобы я пожелтел;
Как сейчас, при произнесении клятвы, я убил силексом поросёнка, так порази меня Юпитер своей молнией;
если я нарушу эту клятву.

Вспомним мифы про древнескандинавского Тора - у того во лбу был точильный камень, брошенный великаном. И может не было бы
тут ничего особенно интересного, если бы мы не знали, что у лапландского Хора-Галлеса, согласно описаниям, на макушке был
кусок кремня, как сообщает нам Йоханнес Шефферус в своей работе Lapponia (1674): "In capite infigunt clavum ferreum, cum silicis
particula ut si videatur ignem Thor executiat". Миф о застрявшем в голове Тора точильном камне содержит в себе мотив силекса,
символа молнии, атрибута бога грома. К рассмотрению можно привлечь и финский материал. В заклинаниях против грозы упоминается,
что Укко, господин воздуха, небесный бог или Илмарийнен высекают огонь с помощью точильного камня. - В качестве оружия Укко
используется также коготь - несомненно, это т.н. ukonkynsi, как по фински называется белемнит.
В списке оружия присутствует и клин. Он часто ударяет "тремя орлиными перьями", что, как убедительно доказал Йорма Леппяахо,
означает стрелу оснащённую тремя перьями; слова nuoli, piili в финской народной поэзии выступают синонимами слова kolmesulka.

[Yougi]

10. В процитированном выше мирном договоре от 945 года присутствует, как мы видим, пожелания клятвопреступниками погибнуть от
собственного оружия. В списке смертоносных приспособлений находятся и стрелы ( ot strél ). Подобную же клятву знали и древние
скандинавы, которые прямо указывали, от чего последует смерть в случае нарушения - от своего ли меча, коня, либо корабля.
Насколько широко была распространена подобная форма клятвы, можно судить на примере торжественной клятвы остяков. Перед
клянущимся расставляли луки, стрелы, топоры и секиры, из которых он должен был выбрать что-либо, "и они твёрдо верили, что если
клянущийся нарушит своё обещание, то оружие через несколько дней послужит причиной его смерти". Подобное же утверждение, на мой
взгляд, содержится и в берестяной грамоте 292 "sekä n(u)oli omo" ( "так и стрела своя" - прим. перев.); если же нарушу клятву,
пусть моя стрела убьёт меня - и, добавляет клянущийся, также любые выпущенные человеком стрелы.

11. Если рассмотреть теперь слова берестяной грамоты нр. 292 "Jumolan nuoli, inimiži nuoli sekä nuoli omo" в свете
вышеизложенных фактов, их можно истолковать как некое напоминание о данной кому-то клятве. Текст ритмичен: слово nuoli
встречается в тексте три раза, что напоминает параллелизм финской народной поэзии ( напр. "isän luonto, emon luonto sekä
luontoni omani"; " Ukon väki, jumalan väki, väki vanhan Väinämöisen"; "Lietsoi päivän, lietsoi toisen, lietsoi kohta
kolmannenkin" и т.п.). По этому признаку можно предположить, что клятва финского происхождения, а не переведена с русского.
В финском варианте клятвы подразумевается, что нарушивший клятву будет убит стрелой бога, оружием Юмалы или Укко, т.е.
молнией. В русском - на клятвопреступника падёт проклятье Перуна. В римской версии злодей будет наказан оружием Юпитера,
молнией, которую символизирует силекс. Финская клятва предрекает смерть от собственной стрелы - и от других стрел тоже.
Российский вариант даёт право собственному оружию покарать нарушившего клятву; такую же клятву, связанную с оружием,
практикуют древние скандинавы и, например, остяки.
В русскоязычной части берестяной грамоты нр. 292 присутствуют слова:bou, soud´ni и okovy (~okov). Bou - это сокращение от
Bogou 'Бога'; подобные сокращения, обычно с применением специальных знаков (bõu, bg´u) используются в старинных русских
церковных текстах. Soud´nii ( совр. sudnij ) означает 'Gerichts-'. Okovy (в русском псалтыре 1296 г. okov) - 'Fesseln'. Слова
jumola soud´nii подчёркивают то, что дающий клятву отдаёт себя в руки финского бога неба в случае нарушения своих обещаний.
- Слово okovy (okov) возвращает нас к тексту мирного договора 945 года: "i da budut rabi v ś vek i v buduštšij" (и будут
рабами сейчас и в будущем мире).
Таким образом берестяную грамоту номер 292 можно истолковать следующим образом: Да уничтожит меня стрела ( финского, т.е.
языческого ) небесного бога, "Божья" стрела-молния, (выпущенная другим) человеком стрела, а также стрела своя собственная,
буде нарушу данную при заключении этого договора клятву; отдаю себя также на милость ( русского, т.е. христианского ) бога
и готов быть закованным в железо (стать рабом).

12. Прошло триста лет после написания грамоты номер 292, и появилась финская литература. Финский реформатор и отец местной
литературы Микаэль Агрикола опубликовал в 1542 году первый букварь, Abckorja, на обложке которого он поместил слово Jumala,
уже как имя христианского бога. Бог грома и неба, Юмала, обрёл новую специальность. Когда Агрикола в 1551 году опубликовал
финский Псалтырь, в предисловии к нему, в списке карельских "ложных" богов присутствует и Укко (Wkoi), но исследование
показывает, что у этого Укко нет ничего общего с повелителем грома. После этого Зигфрид Аронус Форсиус, финский астролог
шведского короля, сочинил в конце 1500-х или в начале 1600-х строки, в которых он обнаруживает хорошее знакомство именно с
тем богом Укко, чьи стрелы были упомянуты на куске северного пергамента, бересте, четыреста лет назад, и с того куска бересты
пошла история финского письменного слова. Вот они: Ucko ciet pluvias, metuendaque fulgura vibrat, т.е. Укко вызывает дожди и
мечет устрашающие молнии.

That´s all, folks!